Её глаза вопрошали, его — отвечали. Она кивнула и принялась связывать его руки, свободно, но всё же довольно крепко приковывать их к латунному изголовью кровати. Она облизала губы, как бы смакуя беспомощность своего любовника.
На какое-то мгновение его разумом овладела смесь безудержного страха и эйфории.
Её бёдра вновь скользнули вниз, казалось, заставляя его врубаться в себя. Она откинула голову назад, её груди увеличились в объёме и напряглись. Он крепко прижал её к себе своими бёдрами, продолжая вонзаться в неё. Они кончили неожиданно не только друг для друга, но и для самих себя, и произошло это одновременно.
Она, тяжело дыша, рухнула на его тело, её волосы разметались по его лицу, словно их накрыл своеобразный золотой тент. Он мог чувствовать, как её тело разбилось от удовольствия вдребезги, дрожало от иступления, пульсировавшего по всем частицам её плоти.
Глубокой ночью, в темноте и оглушающей тишине Ник проснулся. Не было слышно ни единого звука, и только слабый свет, проникавший с улицы, отражался и снова отражался в огромном количестве зеркал. Ник перекатился на край постели и с мгновение сидел с опущенной головой как загнанный и истощённый зверь. Он дотронулся рукой до своей спины и ощутил там рваные раны и засохшую кровь.
Катрин спала, свернувшись клубочком. Он напрягся, встал с кровати и, пробираясь сквозь напоминавшую о ночной страсти разруху, направился к выходу из комнаты.
Яркий свет лампочки, в ванной комнате ошеломил Ника не хуже удара молотка. Он выглядел бледным и изнурённым, кожа вокруг его глаз припухла и выглядела весьма нездорово.
— О, Боже, — произнёс он собственному отражению в зеркале.
Вода, хлынувшая из крана, была холодной и освежающей. Он погрузил свою потную голову в прохладную воду и тотчас почувствовал некоторое просветление в мозгах.
Позади послышался тихий голос, так и излучавший ненависть:
— Если ты не оставишь её в покое, я убью тебя. — Что-то в этом голосе было такое, что заставляло верить в то, что Рокси имеет в виду именно то, что говорит, и свою угрозу при необходимости исполнит.
Ник бросил взгляд на её отражение в зеркале ванной.
— Рокси, скажи мне кое-что с глазу на глаз. — Теперь он обернулся и стоял к ней лицом. Она даже не побеспокоилась опустить глаза вниз на его гениталии. — Признайся… — продолжал он. — Я думаю, что она трахается лучше всех в нынешнем столетии. А как ты считаешь?
— Ты вызываешь во мне тошноту, — произнесла она, отворачиваясь от него.
Ник рассмеялся коротким смехом.
— Я вызываю тошноту у тебя? — Он покачал головой, словно был не готов просто поверить в услышанное. — Тебе ведь нравится подглядывать, а? Рокси, как долго ты там проторчала?