– Как вам будет угодно, матушка. – Принцесса поднялась с места, глубоко поклонилась, держа перед грудью сомкнутые ладони, затем села обратно. – Я ошиблась и готова принять из ваших рук любое наказание.
– За наказанием дело не станет. Тень твоя здорова?
Даже сквозь экран было заметно, что черты принцессы исказила гримаса, будто девушка сдерживает слезы:
– Тень моя здорова.
– Мы обсудили сложившуюся ситуацию с нашей дорогой сестрой и решили, что праздник становления в этом году ты пропустишь.
– Да, матушка.
– Своим недостойным поведением ты доказала нам, что, в сущности, все еще дитя. И тебе рано вступать во взрослую жизнь. Если Джаргамору будет угодно, ты получишь имя в следующем году.
– Мне дозволено будет вернуться, чтобы принять епитимью в Храме у Горы?
– Мы с нашей дорогой сестрой Елизаветой решили, что ты останешься на Блоссоме до того момента, когда ей будет угодно с тобой попрощаться. То есть до прибытия на планету джаргаморского посольства.
– Что мне здесь делать? – почти закричала девушка. – Целый год!
– Все, что тебе будет угодно: размышлять об ошибках, учиться быть настоящей леди, достойной своих родителей, думать, как эти ошибки исправить.
– Мом! – Девушка почти плакала.
– Я все сказала. Передай моей драгоценной сестре Елизавете заверения в глубочайшем почтении. Прощай.
И экран погас. Схлопнулся. Ярвуд увидел, что Белладонна действительно плачет.
Афродита танцевала. Миньское посольство было где-то там, за переплетением коридоров, в другой парадной зале. Там избранных ждал малый королевский банкет, куда допускались не просто сливки общества, а сливки из сливок – избранный аристократический круг. И именно там ее временная подруга сейчас сражалась в битве, смысла которой мисс Спарк не понимала. Зато она прекрасно поняла слова лорда Ярвуда, и эти слова грели ее полную предвкушения душу.
Ее вознаградят! Это очень приятно. Какая-нибудь безделушка от ее величества будет прекрасным памятным артефактом. Афродита передаст его потомкам. Она возведет в своем скромном домике настоящий алтарь, на который поместит драгоценность, будет регулярно смахивать оттуда пыль и пересказывать историю получения награды при любой возможности.
Один или два раза Афродита ловила взглядом леди Баллантайн, также танцующую в этой зале. Из чего сделала вывод, что на торжественный обед корова Джейн приглашена не была.
Очередной партнер оставил запыхавшуюся Афродиту у колонны и отправился за напитками – раскрасневшейся мисс срочно требовался еще один бокал шампанского.
– У вас с этим местом связаны какие-то воспоминания? – Барон Моубрей, теперь абсолютно трезвый и собранный, снял с головы треуголку и низко поклонился. В другой руке молодого человека был комм. – Я снова встречаю вас у той же самой колонны.