— Готовность к торможению на минус два…
— Принято торможение на минус два… — голос Юла был взрослым, основательным…
Я помнила его совсем ребенком… Всклоченным, замученным, голодным.
В тот первый наш совместный полет, если не пропадал в техническом, то ходил за мной хвостиком. Командный показывал, как тщательно копировал движения, жесты… он даже говорить пытался так же. И — ругаться…
Но стоило «заметить» его выходки, тут же вжимался в переборку, смотрел с таким ужасом в глазах, что я — отступала, принимая его молчаливое поклонение.
— Орудия к бою…
— Принято, орудия к бою…
Это был уже Валечка. Возмужавший. Как и все мы, прошедший через череду потерь, но так и оставшийся Валечкой… Тот, кто всегда рядом.
— Капитан, — с командного вышел на меня Стас, — тебя клинит. По телеметрии сбой…
— Принято, — медленно выдохнула я, контролируя дыхание. — До встречи с самаринянами три часа…
Что осталось за недосказанность, мы оба с ним знали. Продержаться…
— Сто двадцать…
Сколько их уже было, этих выходов из прокола… Сотни? Тысячи? Но в каждом свое напряжение, свое ожидание, свой страх…
Этого не изменить! Каждый прыжок, как смерть, уход в небытие и возвращение…
Или — воскрешение?!
— Девяносто…
«Нарото» вышел две минуты назад. Сейчас должен был выпрыгнуть флагман…
«Дальнир» уходил из крайней точки зоны, выскочить должны были так же, выстраивая новый порядок конвоя.
Появления нашей шестерки домоны не ожидали — Дарил со своими сделал все, чтобы создать впечатление от работы всей группы.
Чего это ему стоило?
Об окончательных итогах их боя мне только предстояло узнать.
— Шестьдесят…
— Принято! Обратный отсчет, — выпрямилась я в пилот-ложементе. Спинка тут же поднялась, подстраиваясь под положение тела. — Компенсаторы на максимум…
— Компесаторы на максимум… Отсчет, — откликнулся Антон, перебравшись за свой терминал.
Первые секунды после выхода корабль слеп и глух. Пока сканеры сбросят опорный луч, пока придет отклик, пока ИР обработает, переводя его в понятные нам цифры и картинки…
— Сорок…
— Капитан, а помнишь… — высунулся из-за внешек Костас. Поймав мой укоризненный взгляд, подмигнул и снова спрятался за мерцающую кисею.
Мог и не спрашивать… Я — помнила. Каждый из тех раз, когда приходилось выбираться из прыжка. А уж те два, которые сорванные, тем более. В одном я обрела Тимку и Хранителя. В другом…
В другом у нас появилась «Тсерра».
— Двадцать…
Сбивая с накала на командный пришло сообщение от Тараса. Я, в коротенькой маечке и знаменитых шортиках с надписью: «Поцелуй меня в…», с ног до головы обвешанная оружием и оседлавшая миниатюрный арх.