Что такое коммунизм?
Это снятие капитализма, происходившее в переходный период от капитализма к коммунизму. А коммунизм был в переходный период? Был. Как что? Как момент переходной экономики, то есть как коммунистический уклад. А были еще капиталистический уклад, патриархальный, мелкобуржуазный и госкапиталистический. Как уклад, как момент переходной экономики, коммунизм возник сразу после национализации основных средств производства, но наличным бытием он стал по окончании переходного периода. А окончание переходного периода чем определяется? Уничтожением частной собственности. Поэтому коммунизм и может быть выражен одной фразой — уничтожение частной собственности.
Некоторые люди, которые не знают диалектики, понимают это как разрушение частной собственности. Однако разве так надо понимать уничтожение? Уничтожение — это превращение в ничто.
А что значит превратить частную собственность в ничто? Это значит перейти к общественной собственности. А не сломать и не разбить объекты, находившиеся ранее в частной собственности, как в свое время луддиты ломали машины. Вот поэтому интересно отметить, что даже Интернационал не вполне диалектически поют некоторые товарищи — «Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем мы наш, мы новый мир построим». В более раннем переводе стояло — «Весь мир насилья мы разроем, до основанья, а затем мы наш, мы новый мир построим». И более диалектически и с соблюдением рифмы: «разроем — построим».
Ведь созданная при капитализме крупная машинная индустрия — это материальная основа социализма? Разве надо уничтожать эту машинную индустрию? Диалектический метод обязывает подчеркнуть, что ничто бесследно не исчезает и не уничтожается бесследно. Об уничтожении можно говорить лишь в смысле снятия.
Таким образом, уничтожение понимается не только как отрицание, но и как удержание. Диалектическое отрицание — это всегда снятие. В этом смысле рабовладение отрицало первобытно-общинный коммунизм — и это в целом было прогрессом, шагом вперед. Развитие человечества при имевшемся в то время уровне производительных сил означало, что только представители нетрудящегося класса занимались наукой и культурой, а трудящиеся, рабы, только добывали хлеб насущный.
Следы рабовладельческой идеологии наблюдаются и в наши дни.
Как остроумно отмечал профессор СПбГУ Б.Р.Рященко, один из зачинателей социального планирования, есть такая любопытная концепция любимой работы. Вот я люблю быть дирижером. А вы любите быть дояром. И дети мои будут дирижерами и дети детей, а ваши — доярами. С таким ведущим к загниванию порабощающим людей разделением труда боролся даже Петр I, введя институт служилого дворянства, чтобы те, кто себя проявил на службе Отечеству, мог получить звание дворянства за свои заслуги, хотя и не был дворянином по крови.