— Она только что… только сейчас… Я вошла, увидела — и сразу к вам! — зачастила Шавякина.
— Шава, вторую жизнь уже сегодня спасаешь! — съехидничал я.
— О чем это ты, Сандрик?
— Ага, теперь уже Сандрик! А то Сашенькой милым называла! — продолжал издеваться я.
— И при чем тут спасенные жизни?
— Ну как? Вадику ты жизнь спасла тем, что он больше никогда к столь опасному объекту, как Шавякина, не подойдет. А Гулину тем, что Нельку позвала.
— Посмотрим еще! Он без меня жить не может! — сказала Шава.
— Ни жить, ни умереть, — согласился я.
— Хватит вам! — перебила Потёмкина. — Тут дело такое…
— Пуповину нужно срочно перерезать, — заявила Промокашка. — Любаша, у тебя есть ножницы?
Шава похлопала глазами, ничего не отвечая на сложный Нелькин вопрос.
Промокашка строго посмотрела на Шавякину:
— Ну же, скорее!
Шава вскочила, достала из тумбочки ножницы и подала Промокашке.
— Нужно бы прокипятить, — сказала Потёмкина.
— Может, чем-нибудь спиртовым протрем? — предложил я.
— Нет, это риск, — отрезала Нелька. — А если инфекцию внесем? Мика права. Люба, неси тазик! — повернулась она к Шавякиной.
— Алюминиевый подойдет?
— Подойдет, только скорее.
Шавякина вытащила с нижней полки стенного шкафа небольшой тазик и, как во сне, подошла к Нельке.
— Санечка, возьми ножницы, таз — и на кухню, — умоляющее попросила Промокашка. — Милочка, пройдись по комнатам, собери все, что есть: перчатки стерильные, спирт, салфетки, но не рассказывай о Гуле.
Я схватил ножницы, тазик и побежал на общежитскую кухню. Там на плите как раз закипал чей-то чайник. Я перелил из него воду в тазик, поставил тазик на огонь и некоторое время кипятил ножницы. Слил воду и помчался с тазиком назад, в двадцать первую комнату.
Потёмкина обошла весь этаж и вернулась с трофеями. Нашла стерильные медицинские перчатки, перекись водорода, спиртовой раствор календулы и по одной упаковке маленьких и больших стерильных салфеток.
А Промокашка так и не отходила от Гули и младенца.
— Молодец, Мика! Так, начинаем! — решительно сказала Нелька и натянула перчатки. — Саня, протри руки календулой, — кивнула она на пузырек, — все же на спирту.
Я безмолвно выполнил просьбу новоявленной акушерки.
Нелька обработала этим же раствором место, где нужно было перерезать пуповину, и придержала ее, похожую на плотный поблескивающий шланг.
Потёмкина подала нитки:
— Саня, завязывай пупок.
— Шелковые! — одобрил я, приняв из рук плотную красную нить.
— Морским узлом, Сандрик, покрепче, — попросила Нелька. — Давай, в четырех сантиметрах от пупка.
— Далеко от пупочного кольца, — возразил я.