— Ты можешь помолчать, Рома? — ласково поинтересовался генерал.
— Теперь могу, — выразил согласие молчать Казарян.
— Что же это за помещение? — продолжил беседу с Миней генерал.
— Обыкновенное милицейское помещение, — скамейки, дежурный за барьером, телефоны, решетки на окнах… — вспоминал Миня.
— И прямо там вы консультировали?
— Нет, нас провели в комнату, скорее, в камеру, а не комнату, где на полу стояли прислоненные к стенкам картины.
— Я не про картины, я про помещение. А снаружи как все это выглядело?
Как все это выглядело снаружи, Миня описать не успел. Раздался дверной звонок, и через мгновенье в комнате объявился Сырцов со смирновской палкой в руках.
Смирнова вытащили из «лендровера» и поставили на ноги. С трудом поворачивая голову, он огляделся: справа, за неряшливым валом пыльного кустарника, были уходящие вдаль, тускло поблескивающие рельсами бесчисленные железнодорожные пути, а слева, вдоль путей, тянулись бесконечные бетонные заборы громадных заводов. Там, где остановился «лендровер», был разрыв между заборами, в котором притулился неизвестно как сохранившийся дом купеческий — каменный первый и деревянный второй этажи.
Один из тех, кто привез сюда Смирнова, делая больно смирновскому рту, рывком сорвал пластырь и спросил:
— Оклемался, полковник?
— Оклемался, — ответил за Смирнова второй. — Ишь, глазенками зыркает!
— Тогда пошли, — решил первый и сильно лягнул ногой смирновскую задницу, тем самым давая ему направление к дому с внушающими доверие мило освещенными окнами.
За деревянным барьером поднялся здоровенный мужик в форме майора милиции и обрадовался чрезвычайно:
— Словили-таки!
— Словили, — с тихой гордостью подтвердил первый и кинул на стойку барьера смирновский парабеллум. — Держи его пугач, из которого он мне два баллона продырявил.
— Господи, старье какое! — здоровенный майор, с презрением выпятив здоровенную челюсть, небрежно подбросил пистолет на руке, а потом так же небрежно кинул его в ящик стола.
— Ты мне руки освободи и дай это старье, — подал голос Смирнов и, осмотрев присутствующих в помещении, — посчитал. Добавил: — Обоймы как раз хватит.
— А он — шутник! — опять обрадовался майор. — И я шутник, сейчас вместе и пошутим.
Он открыл дверь за барьером и махнул головой, показывая, что Смирнова надо вести туда, за дверь.
Смирнова ввели в большую — метров сорок — камеру, вся меблировка которой состояла из откидной железной койки, железной скамьи, прибитой к стене, и железной табуретки, привинченной к полу.
Двое поставили Смирнова посредине камеры, у табуретки, и остались при нем. Шестеро, как члены секции в спортивном зале, расположились на длинной скамейке. Майор подошел к Смирнову вплотную и заглянул в глаза.