— Разомнемся перед горячим! Чтобы больше влезло! — решила Галочка и вырвалась из купе.
Партнерствовать обреченно отправился Казарян — по артистической принадлежности. А плясали они хорошо: умело, ловко, складно, каждый зная свой маневр.
— Она что — Ромкина любовница? — спросил Смирнов.
— Подружка, во всяком случае. Всегда с ним, — уходя от прямого ответа, сказал Алик.
— А жена Ромкина как на это смотрит?
— А жена никак на это не смотрит. У настоящих армян настоящие жены.
— Живут же люди! — позавидовал Смирнов.
— Ну, как мы? — горделиво спросила Галочка, вернувшись. Даже не запыхалась. Казарян молча отдыхал.
— Вы, Галочка, прелестны! — искренне откликнулся Смирнов.
— Вот так-то! — Галочка бурно уселась за стол и предложила. — Наливайте.
Горячее еще готовили. Поэтому выпили опять же под закусочку. Снова вступила музыка, и солист заныл нечто из Малежика.
— Кто это? — красивым и не своим — грудным голосом — спросила Галя.
На пороге их помещения стоял очень страшный человек. Опаленный — не в переносном, а в самом прямом смысле слова — огнем человек. Неподвижное, стянутое плоскими шрамами лицо, истонченный ожогом нос, остановившиеся, все ненавидящие глаза. Был человек одет, как жених, — в черном костюме, галстук-бабочка. Человек улыбнулся безгубым ртом и вежливо сказал:
— Ваша дама чудесно танцует. Разрешите пригласить ее на танец.
Первым опомнился Алик. Он положил ладонь на лежавшую на столе Галочкину руку и ответил:
— Прошу прощения, но этот танец дама обещала мне.
— На этот раз опоздал, — человек второй раз улыбнулся и ушел, не оборачиваясь.
— Господи, бывают же такие страшные! — тихонько пожаловалась всем Галочка.
— Пойдем плясать, Галя, — со вздохом пригласил ее Алик. — Деваться нам с тобой некуда.
В этом сочетании плясалось грустнее как-то, но тоже ничего.
— Что он хотел он нас? — спросил Казарян.
— От Галочки, — поправил его Смирнов. — Он хотел танцевать с ней.
— Ты глаза его видел?
— Лирика. Глаза, как глаза, — весело ответил Смирнов.
— Поостеречься бы.
— А чего бояться нам, законопослушным гражданам?
— Не в меру ты игрив, Саня.
Вернулась танцевальная пара. Пляска их слегка развеяла, и поэтому Галочка вспомнила свой первоначальный призыв:
— Наливайте!
— Горячего подождем, — возразил Смирнов.
— Чего, чего, а горячего ты дождешься, — зловеще пообещал Казарян.
Не послушали Смирнова, налили, но выпить не успели: опять заиграли лабухи (на этот раз из Кузьмина) и опять явился человек в бабочке. Был он краток:
— Разрешите. — И скрыл в полупоклоне излишне впечатляющее лицо.
— Извините, но… — Галочка сбилась, потому что подходящего «но» найти не смогла. Человек в бабочке помог ей: