Он в точности помнил скриппсовский «Эксплорер» и всех коллег, с которыми поднялся на борт. Помнил, как почувствовал головокружение. И как слышал что-то вроде рокота винтов множества вертолетов вдалеке.
Была ли это морская болезнь? Галлюцинации? Он никогда не страдал морской болезнью, так что был крайне озадачен.
Потом несколько человек вокруг него повалились на палубу. Его рассудок едва теплился, не в состоянии сообразить, что его одурманили, что в ретроспективе было совершенно очевидно. Газом ли в воздухе, или чем-то в еде или питье – непонятно. Последнее, что он помнил о корабле, – как валится на палубу, закрывает глаза и угасающим сознанием отмечает, что звук вертолетов будто бы приближается.
Дальше ему вспомнилась тесная комнатушка с узкой койкой, запертая снаружи. И телевизор, показывавший только фильмы и не подключенный к Интернету. А потом вошел мужчина с планшетом, принявшийся расспрашивать его о здоровье, но отказавшийся отвечать на какие-либо вопросы. Теперь Ник знал, что это был Келвин Грей.
А потом он очнулся на помойке.
Но события на «Эксплорере» вовсе не казались разыгравшимися только вчера. Воспоминания представлялись застарелыми. Как будто с тех пор, как он все это испытал, образовался семимесячный провал.
Холл не представлял, как сбежал, но после искусного использования своих пси-способностей «на ура» ничуть не удивительно, что ему это удалось. Впрочем, должно быть, его бегство пошло дико наперекосяк, раз ему пришлось прятаться в мусорном контейнере.
Он снова подумал о Меган. Надо сказать ей, каким ослом он был. И об Алисии. Нужно снять этот камень с души. Это его долг перед ней.
Он думал, что его могло тянуть к Меган потому, что она была единственным человеком на свете, которого он знал по-настоящему. Она была его точкой опоры. Помогала сохранить рассудок. Она была единственным другом на целой планете чужаков. Но теперь, когда память полностью вернулась, Ник чувствовал себя все таким же зависящим от нее. Может, даже сильнее.
Так что он поведает Меган о своем прошлом и присягнет, что изменился навеки. Он понимал, что вовсе не обязательно говорить, каким ослом зачастую был прежний Ник Холл, но скрывать это от нее не желал.
Черный «БМВ» продолжал плавно нестись по калифорнийскому шоссе 99, с мощью и грацией без труда поглощая милю за милей. Беседа спереди на время стихла, и абсолютная тишина в шикарном автомобиле, даже на скоростном шоссе, говорила о впечатляющей работе автомобильных конструкторов.
«Ты там в порядке, Ник? – подумала ему Меган после нескольких минут молчания. –