§ 3. Эдуэн Руанский и Элигий Нойонский:
Епископы, монастыри и королевский двор
Среди агиографических сочинений, из которых мы можем почерпнуть сведения о взаимоотношениях королей, епископов и монастырей в Нейстрии, можно отметить «Житие св. Балтхильды», жития Эдуэна Руанского и Элигия Нойонского, а также несколько других памятников. Информация, извлеченная из них, как кажется, способна служить примером представлений о королевской власти. Самым ранним, т.е. практически современным этим событиям можно считать «Житие св. Балтхильды». Данное сочинение посвящено вдове короля Хлодвига II, сосредоточившей в руках бразды правления в качестве регента при своем малолетнем сыне Хлотаре III с 657 по 663/4 г., т.е. после смерти мужа>{186}. Житие повествует об основании Балтхильдой монастырей и рисует картину, которую многие ученые интерпретировали как начало постоянной и многоплановой поддержки королевской династией иноческих обителей>{187}. Она, в частности, основала обитель Шель (“Chelles”), именно в нем и проводила время после потери власти при дворе>{188}. Деятельность Балтхильды не сводилась только к учреждению монастырей, много сил и внимания государыня уделяла их постоянной материальной поддержке (в том числе, посредством дарения земель из королевского фиска)>{189}.
Взаимоотношения королевской власти и знати (не только в плане контактов с монастырями) служили предметом многих исследований историков Средневековья. В XIX — первой половине XX в. сложилась традиция их рассмотрения как изначально основанных на соперничестве>{190}. Но, если не искать в отношениях знати и королей постоянной вражды и рассматривать их как неуклонный поиск компромисса и согласия, то данные контакты и роль монашеских общин в них в середине VII в. логично охарактеризовать следующим образом. Исследования показали, что нет смысла проводить различия между «королевскими» и «аристократическими» монастырями, т.к. в реальности дело было вовсе не в том, кто основал монастырь и имел право осуществлять над ним контроль. Если монастырь основал не король, а знатный человек, то правитель не стремился любым способом поставить обитель под свой прямой контроль. Ему хватало того, что во главе был человек, многими узами связанный с государевой курией>{191}. Данное положение проясняется благодаря анализу грамот и иных документов, однако интересно посмотреть, какую картину рисуют агиографические сочинения, обращающиеся к указанному периоду.
Для понимания особенностей взаимоотношения между королевской династией, придворными, епископами и монашескими общинами сперва рассмотрим случай Ниварда Реймсского.