– Я расспросил Вальре, судмедэксперта из Безансона. По его словам, такое встречается нередко. Он привел мне примеры, когда за долгие годы тела совершенно не разложились, в частности тела канонизированных святых.
– Да, случается, что труп не разлагается совсем, но не бывает так, чтобы он разложился наполовину.
– Лучше бы вам поговорить с самим Вальре. Вот дока! Он из Парижа, но там у него были неприятности.
– Какие именно?
– Не в курсе.
Я попробовал зайти с другой стороны:
– Кое-кто считает, что речь идет о сатанинском убийстве. Ты об этом что-то знаешь?
– Нет, о таком никогда не слышал.
– А что ты можешь сказать о монастыре?
– Монастырь Богоматери Благих дел? Он не действующий. Я хочу сказать, там больше нет ни монахов, ни монахинь. Это своего рода убежище, приют. Там отдыхают миссионеры, ищут уединения те, кто в трауре.
Я поднялся:
– Съезжу-ка я в Сартуи.
– Я с вами!
– Если хочешь быть полезным, – сказал я, – наведайся лучше в суд. Выясни, какую реакцию вызвал мой визит.
Казалось, он был разочарован. Я решил его подбодрить:
– Потом я тебе позвоню.
В заключение я показал ему фотографию Люка:
– Ты видел здесь этого человека?
– Нет. А кто это?
Можно подумать, что Люк и не появлялся в Безансоне. Я молча пошел к выходу.
– Последний вопрос, – сказал я, стоя на пороге. – Ты знаком с местными журналистами? Из Сартуи?
– Конечно. Жан-Клод Шопар из «Курье де Юра». Он занимался тем, первым делом. Даже книгу хотел написать.
– Думаешь, он мне что-нибудь скажет?
– По сравнению с ним я просто молчун!
– Судмедэксперт по фамилии Вальре? Никогда о таком не слышал.
Я ехал на юго-запад к кварталу Плануаз, где находится больница Жан-Менжоз, и разговаривал по мобильнику со Свендсеном. Он знал всех крупных патологоанатомов во Франции и даже в Европе. Не может быть, чтобы он не слышал о специалисте, «доке» из Парижа. Шапиро говорил еще что-то о «неприятностях». Может, в столице у Вальре была другая специальность? Судебная медицина иной раз становится прибежищем для тех, кто боится лечить живых.
– Он работает в Жан-Менжоз в Безансоне. Можешь навести справки? Думаю, у него были в свое время проблемы в Париже.
– Не иначе, трупы в шкафу?
– Очень смешно. Займешься этим? Дело срочное.
Свендсен засмеялся:
– Держи линию свободной, птенчик.
Я убрал мобильник и въехал на стоянку при больнице. Больница представляла собой мрачное бетонное здание с узкими окнами, без сомнения, построенное в пятидесятые годы. На втором этаже висели плакаты: «Нет – асфиксии!», «Даешь пособия, а не сокращения!»
Я закурил и, барабаня пальцами по рулю, отсчитывал минуты. Действовать следовало быстро: капитан Сарразен от меня так просто не отвяжется. Он не только будет следовать за мной по пятам, но и постарается предвосхитить мои действия. Может, он уже позвонил Вальре… Звонок мобильника заставил меня вздрогнуть.