Капитан опорожнил кувшин и потребовал еще один. Насо заметил, что Андреас, как обычно, все еще сидел с первым кувшином пива, да и от того едва пригубил. Несмотря на долгое знакомство и множество приключений, пережитых вместе, молчаливый врач оставался для капитана загадкой.
Он не имел ни малейшего представления о том, что заставляло Андреаса снова и снова отправляться в море. Казалось, будто какая-то неведомая сила гонит его, вынуждает его делать это. Трижды за последние годы Насо был свидетелем такого странного поведения. Врач запирал свой дом, отказывался от всех пациентов, чтобы отправиться в плавание к далеким берегам на корабле Насо. Здесь он бывал по-прежнему замкнут и молчалив, и лишь какая-то неведомая затаенная страсть читалась в его глазах. Неделями стоял он, почти не двигаясь, на палубе, устремив взгляд вдаль, всегда в стороне, всегда в одиночестве, он даже никогда не участвовал в трапезе команды. И всегда в тот момент, когда Насо уже начинал беспокоиться, как бы Андреас не прыгнул за борт, наступала перемена. Андреас вдруг становился общительным, много говорил, обедал вместе со всеми и под конец возвращался домой, будто очистившись изнутри.
И теперь его снова сжигала изнутри та самая лихорадка. Насо видел это. Он знал это выражение лица, и он видел его в Александрии, в Библе и в Цезарее, в тех портовых городах, где останавливался странствующий врач. Услышав в прошлом году, что Андреас купил дом в Антиохии, Насо решил, что теперь его друг остепенится, успокоится, что он женится и создаст семью.
Но сейчас, всего лишь несколько месяцев спустя после покупки нового роскошного дома, Андреас снова здесь, в гавани, в поисках корабля, который увезет его к далеким берегам.
Насо никогда не приходило в голову спросить о том, какая сила вновь и вновь гонит его в море. Он знал выражение, бывшее в ходу у врачей: «Врач, исцели себя сам», но подозревал, что эту рану не излечить мазями и бальзамами.
— Мы выходим в море на рассвете, с отливом, — заметил Насо, когда девушка принесла ему новую порцию пива. Он взял с тарелки одну колбаску, завернул ее в хлебную лепешку и затолкал ее в рот. — На этот раз мы пойдем до Геркулесовых столбов и дальше. Это тебя устроит, Андреас?
Андреас кивнул. Конечная цель плавания была ему всегда безразлична, важно было само плавание. Он сказал своему рабу Малахусу, что на этот раз, возможно, будет отсутствовать полгода. Малахус, которому была хорошо знакома странная потребность господина время от времени выходить в море, будет в его отсутствие присматривать за домом.