Уиллоу
Позже той же ночью, когда становится холоднее и начинают стрекотать сверчки, я неохотно закрываю окно и возвращаюсь в свою постель. Это был долгий, тихий день, проведенный в полной слепоте, и я в очередной раз касаюсь своей повязки для глаз, чтобы убедиться, что та прочно находится на месте. Как только я успокаиваю себя тем, что это так, стянув через голову свою длинную ночную рубашку и отбросив ее на пол, я заползаю под одеяла. Я позабочусь о том, чтобы у него было полное обозрение на каждую мельчайшую деталь того, что этой ночью я буду вытворять с собой, даже если он этого не желает.
Подозреваю, он снова придет. Даже если он откажется со мной говорить, не верю, что он сможет устоять и не наблюдать за мной. Насколько мне известно, он весь день молча за мной следил.
Сама мысль о том, что он смотрит на меня даже сейчас, вызывает у меня трепет. Я скольжу рукой под одеялами и охватываю свою грудь. Он видит это? Он наблюдал за тем, как я раздевалась? Удивлен моей выходкой?
— Руари? — говорю я тихо, отталкивая другой рукой одеяла, чтобы он увидел мои груди. — Ты здесь?
Все абсолютно тихо. Но это же ничего не значит. Это значит лишь то, что я еще не добралась до него настолько, чтобы он утратил бдительность.
— Думаю, ты здесь, — говорю я безмятежно. — Мне кажется, что раз у тебя всего лишь одна гостья на несколько дней в году, то ты придешь и будешь наблюдать за ней, даже если не хочешь этого делать. Мне кажется, ты не сможешь долго оставаться в стороне.
Никакой реакции.
Начинаю задаваться вопросом, не ошибаюсь ли я. Может, его здесь нет и он не наблюдает за мной. Может, он вообще мной не интересуется. Будет уже неважно, что Лета считает, что я могу снять проклятие, если он нисколько мной не интересуется. В любом случае, запрокинув голову, я скольжу руками по груди, потирая соски, и разговариваю с ним, будто он здесь.
— Хочешь посмотреть, как этой ночью я снова буду себя ласкать? А ведь я буду.
— Зачем ты это делаешь? — через мгновение раздается скрежет его хриплого голоса. Он звучит более свирепо, чем прежде, более дико. — Хочешь меня помучить?
— Вовсе нет, — я скольжу рукой вниз по животу. — Почему я не могу себя ласкать? Получить то удовольствие, которое хочу, перед тем, как мое время выйдет?
Слышатся шаги. И когда он говорит снова, судя по голосу, я понимаю, что он стоит гораздо ближе к моей постели.
— Ты еще носишь свою повязку для глаз.
— Да, — она прочно закреплена на своем месте, и я ничего не вижу. И чувствую острое сожаление о том, что не вижу его лицо. Хочу узнать, как он выглядит. Хочу узнать о нем все. Хочу увидеть его глаза, потому что хочу понять, о чем он думает.