Мы поженились спустя всего лишь месяц после того, как было снято проклятие, а наш сын родился спустя восемь месяцев, тютелька в тютельку. Виндибрук процветает на краю леса, лесорубы и охотники регулярно проходят через него, а у моих родителей в замке свои апартаменты, как это подобает членам семьи королевы. Жизнь — волшебна, и я счастлива, как никогда в своей жизни. По правде говоря, с Руари я была бы счастлива жить и где-нибудь в лачуге, однако быть богатой и могущественной тоже неплохо.
Женщина, которая врывается в комнату, одета в роскошные юбки, соперничающие с моими собственными, и с прической, украшенной драгоценными камнями. Она похожа на Лету, но ослепительно красива с волосами цвета растопленного золота. Глаза у нее захватывающе зеленые, и она выглядит… не от мира сего. Как принцесса из сказки. Я удивленно пялюсь на нее, крепко прижимая Конналла к своей груди.
— Да ладно, — говорит Лета сладким голосом. — Ты думала, Руари был единственным, кто пострадал от проклятия?
Она улыбается мне шаловливой улыбкой.
— Кто ты? — спрашиваю я. — На самом деле?
— Кое-кто, кто обрела свободу, точно так же, как и все остальные, — она одаривает меня загадочной улыбкой и, протягивая руки, направляется ко мне. — Это все, что я тебе пока что скажу. Ну же, дай взглянуть на малыша.
Я встаю и передаю ей своего маленького, милого сынишку, задаваясь вопросом, что она о нем подумает.
Она берет его и, повернувшись к окну, отодвигает одеяльце. Даже без солнечного света, совершенно очевидно, что у моего сына на лобике имеется пара крошечных рожков. Его более круглые глаза — сверхъестественного золотистого оттенка, но в других отношениях он выглядит как любой другой ребенок. Лета рассматривает его, а затем оглядывается на меня.
— Ты позволила ему кончить внутри себя.
Я заливаюсь румянцем.
— Мы э-э… в тот момент увлеклись.
— Ясно, — Лета пожимает плечами и возвращает его мне. — Я предвидела это, хотя он гораздо симпатичнее, чем был в моем видении. Наверное, это должно было случиться, учитывая твой импульсивный характер. В прошлом он сослужил тебе добрую службу, хотя я явилась к тебе, чтобы дать тебе еще одно предостережение.
В ужасе я крепко прижимаю сына. Мое сердце начинает колотиться.
— Еще одно предостережение? Есть еще одно проклятие?
— Что? Нет, ничего подобного, — она лукаво грозит мне пальцем. — Боюсь, предостережение то же самое. Когда в следующий раз ляжешь со своим мужем, не позволяй ему кончать внутри себя.
Я поглаживаю сладкую детскую головку маленького Конналла и целую в его лобик.