И теперь, когда за основными внешними дверями она увидела слабое свечение почти неповреждённых диодных лент, Карла восприняла это за чудо. Створки нехотя начали сползаться обратно, отсекая группу людей от ужасов внешнего мира и герметизируя помещение. Внутреннюю камеру начала заполнять атмосфера. Она была слабой, но стрелка на панели управления упрямо двигалась к зелёной зоне до тех пор, пока влажный щелчок системы не сообщил о том, что шлюз надёжно закрыт. После того можно было попробовать отпереть внутренние двери, ведущие к лифтам, а уже дальше спуститься на последние подземные уровни и проверить обстановку там. Сканеры Госсершвейна показывали, что необходимые условия для жизни остались только здесь, остальные комплексы исследовательских зон оказались зияющими темнотой пастями с распахнутыми створками гермодверей. Центровые здания и самые крупные объекты распрощались с надеждой уберечь в своих недрах хоть кого-то живого. Некоторые строения не имели выходов в подземелья, и это здание администрации и канцелярской бюрократии оказалось последним, имеющим вход в жилые зоны комплекса. Да и то, весьма условно жилые. Учёные, биологи и программисты редко покидали свои чертоги для посещения собратьев. Те, кому удавалось заключить союз, съезжали в семейные помещения. Остальные старались без особой надобности праздно не разгуливать вне обширных зон, приспособленных для жизни под их муравейником с рабочими местами. Подземелья не сообщались между собой, исключая небольшие подскальные комплексы, собранные, как бусы на нитку, для удобства переходов между множеством мелких конторок, жилищ, мастерских и прочего городского колорита.
Карла никак не могла поверить в то, что такое огромное количество людей, учёных, техников, рабочих и кибербиологов комплекса погибло в одночасье. Массовые смерти на Иридии не были редкостью, трудные условия жизни, недостаток чистой воды и качественной пищи иногда приводили к вспышкам болезней от контрабандных продуктов. Но такое Карла видела впервые. И надеялась никогда больше не увидеть подобного.
Едва последние шорохи натужно свистящей системы жизнеобеспечения затихли, а биокомм показал приемлемый уровень кислорода в атмосфере, Карилис тут же со щелчком раскрыл свой шлем, заставив прозрачный щиток втянуться в пазы конструкции. Остальные повторили его жест. И только компании Госсершвейна пришлось повозиться со своими костюмами. Всё же снабжение отдалённых секторов не было таким совершенным, как игрушки Комитета и его работников.
— Капитан, есть слабый сигнал снизу, двадцать восьмой уровень, — деловым тоном отрапортовал Лиам, тыкая в сенсоры биокомма. Карилис удивлённо присвистнул. Кто-то мог выжить, и его это несказанно обрадовало. Карла тоже оказалась удивлена не меньше. Она уже потеряла всякую надежду найти живых в этом месте.