Первый. Он что, первый у тебя был?
Элен. Нет, не первый. Но тех, других, я не любила. А он погиб потом. Или это не он погиб, а другой… с которым я занималась любовью в крапиве. Я не любила его, но это было так необычно! Молодая крапива — она так жжёт!
Первый. Да ты просто животное. (Пауза.) Молодая не жжёт.
Элен. Я всегда думала о любви! Важнее любви ничего нет!
Первый. Всё это похоть. Самая обычная похоть, а не любовь.
Элен. Разве это не одно и тоже?
Первый. Истории эти твои… Любовь — это. Тебе что же, больше ни о чём другом и думать не хочется?
Элен. Да, я много размышляю об этом. И ни о чём другом мне думать совсем не хочется.
Первый. Давай-давай, расскажи ещё, как кто-нибудь в тебя вставил! Где-нибудь… в канаве!
Элен. Я просто проваливаюсь куда-то…
Первый(раздражённо). Куда это ты проваливаешься? К чему эти проваливания?
Пауза. Метла.
Элен. Не знаю… Ветер усиливается.
Первый. Нет никакого ветра.
Элен. Ветер усиливается.
Первый. Похоже, будет дождь?
Элен. Раньше я очень боялась, когда дул ветер. Там, где я жила в детстве, дули очень сильные ветры. Они срывали крыши, ломали двери, а иногда уносили целые дома и их находили потом километрах в пяти от прежнего места. Ты не веришь мне?
Первый. Такие ветры только на краю света бывают. Да и то не всегда.
Элен. По-моему, я не была на краю света.
Первый. А я был. Ничего особенного. Нет, сначала интересно — всё-таки край света, это вам не три фунта пера! А потом… всё время ловишь себя на эдакой подленькой мыслишке, всё время она пульсирует, трепыхается — должно ведь, думаешь, должно же быть здесь что-то такое особенное, только на краю света бывающее… что только здесь и можно увидеть… Есть, конечно, кое-что, но в целом… Дома, магазины, рестораны. Парикмахерские и почты. Бани. Люди, как и везде, ходят на работу, на рынок, в кино, женятся, ругаются и отвозят на кладбище себе подобных. Нет, нечего там делать, на этом краю света!
Пауза.
Элен. Хочешь, я расскажу тебе о том, что будет с нами через много-много лет?
Первый(недоумённо). С нами?
Элен. Лет через двадцать-тридцать. Не думай, что многое изменится. Ты по-прежнему будешь сидеть на этом месте, а я буду приходить к тебе.
Первый(недоверчиво). Тридцать лет?
Элен. Да, или — больше, не знаю…
Первый. Тридцать лет просидеть здесь? Ты что же, хочешь сказать…
Элен. Не могу сказать, что я мечтала именно о такой жизни. Но и это неплохо.
Первый. Какое мне дело до тебя и до твоих дурацких мечтаний?
Элен. Не думай, что многое изменится. Да, никто не молодеет со временем…
Первый(в бешенстве).