И быстро-быстро забормотала бессвязную чушь:
— Два валета налево, два валета направо, две десятки над головой, две шестерки в ногах… три луны в небе взошли, три собаки с цепи сорвались, полынь горькая в поле расцвела, дама пик бьет короля червей, дама пик всех сильней…
— Илья… — на выдохе прошептала девушка с явным испугом.
— Люди добрые! Помогите! Спасите! — Поняв, что молодой человек вряд ли поверит в «сглаз», Галя заголосила еще истошней: — Убивают! Грабят! Насилуют! Милиция! Что же вы стоите, молодой человек, милицию скорей позовите! Пожилую женщину, такую, как ваша мать, ограбить и изнасиловать хотят, а вы стоите!
А неподалеку уже собирались первые любопытствующие, привлеченные скандалом. Пожилая тетенька с помятым молочным бидоном в руке, кряжистый мужик в дешевой турецкой кожанке, несмотря на утро, уже явно выпивший, вертлявый юноша в ондатровой шапке, с красными, словно накрашенными губами…
А цыганка, продолжая бить на сочувствие охочей до зрелищ публики, причитала с интонациями трагической актрисы:
— Люди добрые, чего же вы стоите! Меня грабят, насилуют, кошелек хотят отобрать, последние деньги, ребенка кормить нечем! Шла себе тихо, сыночка в ясли несла, никого не трогала, а тут эти вымогатели налетели…
Кряжистый отреагировал первым. Приблизившись к Корнилову, он осторожно, словно боясь нарваться на мгновенный отпор, тронул его за плечо.
— Слышь, мужик, отпусти бабу. На хрена она тебе сдалась?
Илья взглянул на подошедшего через плечо.
— Чего?
— Бабу, говорю, отпусти.
— Она у меня деньги украла! — в сердцах выкрикнула Оксана в сторону густеющей толпы.
— Эта шалава подзаборная все врет, не брала я у нее никаких денег!
— Мужик, иди куда шел, — посоветовал Дембель сердечно.
— Милицию надо позвать! — осенило тетеньку с помятым молочным бидоном.
— А вон и менты! — Повертев головой, красногубый юноша заметил идущий по другой стороне улицы наряд милиции и закричал, замахал руками: — Товарищи милиционеры, сюда, быстрей!
К счастью, товарищи милиционеры были слишком далеко, чтобы услышать этот призыв.
А нахальная цыганка, ощущая все возрастающую поддержку, извлекла свой последний козырь:
— Мне и так жить не на что! Я беженка, из Чечни, сюда с трудом пробралась…
— Из Чечни, говоришь? — высек Дембель зло.
— Везде русских людей обижают! — вконец обнаглев, заявила цыганка.
— И где же ты в Чечне жила, а? В каком городе? — Илья был донельзя рассержен такой наглой ложью.
Любопытствующих становилось все больше. Однако никто не спешил помочь обираемой «беженке из Чечни». То ли потому, что по крайней мере половина собравшихся уже видела сегодня этого «русского человека» рядом со спиртзаводским рынком, то ли потому, что не терпелось узнать, чем все это закончится…