Когда бактериологические комплексы были построены и оборудованы специальными устройствами, японцы наладили выращивание бактерий чумы, тифа и других болезней[171].
Наивысшей «производительности» отряды № 731 и № 100 достигнут к 1944–1945 годам. Все эти огромные маесы болезнетворных микробов, в числе которых были возбудители чумы, холеры, брюшного тифа и другие, предназначались для производства бактериологического оружия с целью массового истребления людей.
Способы применения этих бактерий еще разрабатывались. Поэтому во время военного конфликта в районе озера Хасан японцы не применили против войск Красной армии свои бактерии.
В июле 1938-го и в июне 1939 года в Москве были подписаны соглашения с Китаем о новых кредитах — соответственно в размерах 50 млн. и 150 млн. долларов. В счет этих кредитов, предоставленных в самый трудный для китайцев период, Китай получил из СССР вооружение, боеприпасы, нефтепродукты и медикаменты. Автотракт из Алма-Аты через Синьцзянь до Ланьчжоу протяженностью 3 тысячи километров фактически превратился для Китая в «дорогу жизни». Всего с октября 1937 года по сентябрь 1939 года по этой дороге в Китай было переброшено 985 самолетов, 82 танка, более 1300 артиллерийских орудий, свыше 14 тысяч пулеметов, а также боеприпасы, оборудование и снаряжение. Синьцзянский тракт обслуживало 5,2 тысячи грузовиков ЗИС-5, на территории СССР грузы по железной дороге подвозили 5,5 тысячи вагонов. Для доставки срочных грузов использовались транспортные самолеты ТБ-3. На одном из них в 1937 году в Алма-Ату из Синьцзяня был доставлен военный разведчик Яков Бронин.
Глава седьмая
ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО РАЗВЕДЧИК
1. Агент «Ли»
В начале марта 1938 года у начальника одного из пограничных разведывательных пунктов (ПРП) Отдельной Краснознаменной Дальневосточной армии, который располагался в нескольких десятках километров от советскоманьчжурской границы, было праздничное настроение. Причина для такого настроения была важная. В ПРП изза кордона возвратился агент «Ли». Псевдоним этого агента мною умышленно изменен, а его настоящее имя никогда не называлось в открытой печати. Поэтому мы тоже не будем называть его так, как называли его родственники и друзья. Вполне возможно, что он еще жив и здоров, а его родственники наверняка многочисленны и, скорее всего, где-либо живут в полном достатке. Не хотелось бы им причинять какого-либо вреда. А славой своей, если захочет, «Ли» сам когда-нибудь поделится с ними. Это его право, ограниченное тем не менее подпиской о неразглашении военной тайны.