— Ты не боишься меня?
Боюсь? Нет. Но слова остаются несказанными, когда демон подходит ко мне. Он ни о чем не спрашивает, протягивает руку и мое платье трансформируется. Новый наряд обтягивает мое тело, едва прикрывает грудь. Стыдливо прикрыться? Нет. Не могу и не хочу.
Я помню — это только сон. В нем нет условностей, в нем я свободна.
— Как тебя зовут?
— Арина.
— А я Крис… сыграешь для меня?
Смеюсь. Даже в эротическом сне мужчина хочет услышать мою игру, а не заняться со мной любовью.
Мужчина улыбается.
— Предпочитаю смешивать.
Делаю несколько шагов и понимаю, что меня настораживает в этом доме — он пуст. Я люблю здания, особенно старые. Мне нравится прикасаться к стенам и слушать ту историю, которую они рассказывают, а за десятилетия и столетия, поверьте, им есть что рассказать. Но этот дом не только пуст — он спит, потому что в его стенах давно ничего не происходит.
— Грустный дом.
— Что?
— Дом — ему грустно, что здесь нет жизни.
Крис останавливается, хмурится.
— Возможно, ты вернешь жизнь нам двоим.
Мысли вылетают из головы, когда я вижу в центре комнаты белое фортепиано. Оно прекрасно и, хотя оно не издает еще ни звука, я слышу его пение. Оно говорит со мной, просит прикоснуться к его клавишам. Я забываю о своем странном спутнике и присаживаюсь на стул. Поднимаю крышку и осторожно провожу рукой по глянцевой поверхности, знакомясь с инструментом.
Поднимаю глаза и ловлю темный взгляд демона.
— Что мне спеть?
— То, что мне расскажет о тебе.
Музыка — моя жизнь. Я познаю окружающее через запахи, а мелодию слышу всегда. Пальцы бегло ласкают клавиши, я закрываю глаза — так привычней, зрение только отвлекает меня…
Стань моей душою, птица,
Дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полет мне снится,
Холодные фьорды миля за милей.
Я пою слова песни и забываю, что я сплю, забываю о демоне, который смотрит на меня, фальшивлю, потому что чувствую, как мужчина садится позади меня. Я в капкане его рук и тела, его губы сначала почти невесомо прикасаются к моей шее и спине, им на смену приходит язык, который кажется раздвоен на кончике.
— Не останавливайся, — шепчим мы одновременно. Он смеется и продолжает вырисовывать на моей спине картину Моне, а я пою с новыми нотками в голосе. Мой голос дрожит, и я молча откидываю голову назад. Демон приподнимает меня, и я уже сижу на белом глянце фортепиано.
Он не торопится, просто смотрит на меня. А я не знаю, что мне делать, потом вспоминаю что этой — мой сон, так что я могу делать что угодно. Никогда никого не раздевала, так что с пуговицами на рубашке справлюсь не сразу, но он помогает мне, и рубашка взлетает белым облаком в воздух и падает на черный пол.