Эпилог
«И только с губ слетает: «Аллилуйя!»
Валя держит на руках маленький комочек, который носит гордое имя — Петр Максимович Львов. Ему всего день от роду. Но мне кажется он самый красивый младенец на свете.
— А вот и твоя будущая крестная мама.
— Привет.
Валя забеременела через три месяца после брака. И эта бизнес-вумен даже не вспомнила, что собиралась завести ребенка через несколько лет. Валя любила малыша все те девять месяцев, что носила его под сердцем. Подруга стала другой — менее резкой. Более домашней что ли. Максиму перемены в жене нравились. Хотя я все равно не могла представить лицо Максима, когда Валюха испекла ему пироги и связала первые — совершенно кривые — но такие милые пинетки.
— Когда тебя выпишут?
— Через пару дней, ой кого-то пора кормить.
Наверное, есть что-то магическое в матери, кормящей ребенка. Целую в щечку это крохотное чудо. Я знаю — мы будем лучшими друзьями. Ведь он пахнет карамелью, чихаю, и еще детской присыпкой.
Обнимаю Валю, которая не отвлекается от самого важного человека в своей жизни. Задерживаюсь на пороге, чтобы навсегда запечатлеть эту картину в памяти.
На улице сверкает солнце и играет бликами на льняном поле, сотканном из снега. Недавно я получила права и теперь езжу на яркой — красного цвета рябины — машине. Заезжаю в свою любимую пекарню и покупаю пакет со всевозможными сладостями. У меня кружится голова от их аромата. Весь салон пропах сдобой. Я паркуюсь у дома. Я уже давно не вздрагиваю, когда прохожу через дорогу там, где меня сбила машина. Это все в прошлом. Теперь я абсолютно здорова. Я даже думаю, что проживу намного дольше чем обычные люди. Сравниваю себя с цирковым мышонком из «Зеленой мили». Я не хочу сравнивать себя с героем Тома Хэнкса. Ведь он пережил всех своих близких и остался один.
— Ариша, вы сегодня прекрасно выглядите, и вы совсем забросили походы в парк.
Киваю почтенной даме, которая была для меня только голосом на протяжении нескольких лет. Но теперь у нее появилось лицо. Впрочем, у всех моих знакомых появились лица. В первые месяцы после возвращения зрения — все вновь знакомились со мной. А я приняла правила игры, не зная, как сказать, что помню запах каждого из них.
Морщусь от резкого запаха краски в подъезде. Нам только сделали ремонт и теперь подъезд напоминает мне дом скорби своими желтыми стенами. Ускоряю шаг, чтобы быстрее пройти это пестрое безумство, и почти забегаю в квартиру. В этом году я решила не менять традицию и перепутав все игрушки в коробке, наряжала елку с закрытыми глазами. И впервые я видела результат. Он меня насмешил. Но я не перевесила ни одну игрушку. Прямо перед елкой лежит большая коробка с красным бантом с просверленными дырочками в кордоне. Коробка шевелится. Я отрываю бант, хотя уже знаю — кого там увижу. Он совсем еще маленький — мой золотистый ретривер. Он сидит, задрав смешно голову, и смотрит на меня: на его шее ошейник.