А потом часами думать, что бы он мне ответил…И ненавидеть себя за то, что пишу ему. Не гордая, не сильная. Я даже музыку не могла слушать, потому что все напоминало о нем. Ненавижу его! Почему он со мной так? Почему ни одного слова? Это же страшно — не знать: за что. Это дико и невыносимо — сходить с ума от воображаемых причин и мотивов. Перебирать каждое свое слово, каждую фразу и искать. Искать, почему ушел. Что со мной было не так?
Спустя неделю вдруг заметила, что он светится онлайн в одном из мессенджеров…Внутри все воспламенилось, сердце забилось в горле, и пальцы сжали телефон так, что стало больно. От болезненной ломки скрутило все тело.
Дышать больно от понимания, что он здесь…И в то же время уже чужой. Захлопнувший дверь у меня перед носом. Я больше не имею права написать ему ни слова. Он не хочет.
"Я нема по отношению к тебе — нема, глуха и слепа,
Ты даешь мне все, кроме объяснений.
Я протягиваю руку, но чувствую только ночной воздух.
Не чувствую ни тебя, ни любви, просто ничего".
© "Evanescence" — "Father away"
Открыла личку мессенджера снова и замерла …Что я ему скажу? Все и так понятно. Ничего не написала. Закрыла диалог и обхватила голову руками, глядя на точку его присутствия. Пусть так…пусть просто где-то там будет. Где-то по другою сторону пропасти из матриц и кодов, но будет.
"Напиши мне…напиши, пожалуйста, хотя бы два слова — Привет, Харли". Я положила сотовый на подушку, продолжая смотреть на зеленый кружочек, чувствуя, как по щекам текут слезы. Неужели он не понимает, что сделал со мной? Не понимает, как мне плохо без него? Или это пытка? Издевательство.
"Пытаюсь забыть тебя,
Но без тебя чувствую пустоту.
Не бросай меня здесь совсем одну.
Мне трудно дышать.
Я бегу к тебе,
Кричу твоё имя,
Я вижу ты там, очень далеко".
© "Evanescence" — "Father away"
Может быть, он испугался…Смешно звучит по отношению к такому, как Джокер…но все же. С его недостатком он мог решить что угодно. Решить, что я передумаю, узреть в моем поведении какой-то только ему известный подтекст. Не знаю — придумать нам проблему из своей немоты.
Я должна найти его. Не может быть, чтоб человека не было на самом деле.
Все и всегда оставляют следы. Даже незначительные, легкие, незаметные, но оставляют.
Утром меня позвали в районное отделение полиции. Выдернули из постели, зареванную, телефонным звонком. Мужской голос вежливо поинтересовался не разбудил ли меня, а потом представился, как Кирилл Алексеевич Трефилов — следователь областной прокуратуры, и попросил приехать на беседу по поводу новых фактов по убийству Нины.