Пальцы Вивьен замерли, не развернув упаковку до конца. Она понимала, что Джио находит жест Беллы примирительным, а саму Изабеллу — образцом великодушия. Его тон явно свидетельствовал о том, что он ждет от Вивьен высокой оценки этого благородного порыва, несмотря на все высказанные ею прежде обвинения. Возможно, в его представлении она должна была повернуться и сказать что-то вроде: «О, Джио, разве она не прелестна?» Но она не могла. Распаковывая картину, она уже знала, что Изабелла снова одержит победу. Как и много раз до этого.
— Ну, — спросил Джио, как только она закончила с бумагой. — Что ты думаешь?
* * *
Картина не поддавалась описанию. Оглушенная, Вивьен уставилась на нее.
— Что это, черт возьми, такое? — шепотом спросила она.
— Мы подумали… — начал было Джио, но, подойдя поближе, онемел. — Ох…
Вивьен не смогла бы подобрать более подходящего слова.
— Мы договаривались не об этом, — произнес он. — Наверное, Белла что-то напутала. Я думал, мы остановились на фотографии, которую сделал я сам сразу после нашего приезда.
Вивьен знала, о каком снимке идет речь. Он сфотографировал ее на фоне замка, она смотрела прямо в камеру. На обороте фотографии она своей рукой написала: «В, 1981».
— Мне жаль, cara, — произнес он. — Это какая-то ошибка.
Она дрожала. Из всех вещей, которые Изабелла могла сделать…
— Я поговорю с ней, — пообещал Джио. — Она очень расстроится. Мы закажем другой портрет. Мы все исправим.
Он коснулся ее руки. За многие недели это был первый жест, в котором читалась нежность. Он склонил голову, рассматривая изображение.
— Только если…
— Только если что?
— Сходство ведь потрясающее, — заметил он. — Может, ты хочешь оставить его?
Вивьен взвилась:
— Ты серьезно?
— Вив, я знаю, что ты задета. Я знаю, что он был строгим. Как и мой дядя. Как и многие мужчины в моем роду. Но сейчас он мертв. Его больше нет. Он не вернется.
Когда-то давно придуманная ложь все еще имела власть над ней.
— Я ненавижу отца, — выговорила она. — И всегда ненавидела. Жаль, что я не убила его своими руками.
Джио попытался ее успокоить:
— Ты реагируешь слишком бурно.
— Ну конечно, — взорвалась она. — Глупая, истеричная, сумасшедшая Вивьен.
— Я этого не говорил.
— Тебе и не нужно.
Она старалась сдержать слезы. Но не могла — они наворачивались на глаза, были готовы политься ручьем. Конечно, ее страдания казались ерундой по сравнению с тем, что пережила Изабелла. Детство Вивьен не шло ни в какое сравнение с тем, что пережила сестра, как и все остальное, на что она все время жаловалась. И здесь Изабелла победила — приз за Худшее Разрушенное Детство достается ей. Как минимум, сквозь пелену слез ужасный портрет было видно не так четко. Хотела бы она увидеть там себя нынешнюю — красивую женщину с животиком, но это было ее детское изображение. Девочка, собранная для похода в церковь, — нежное белое платьице, волосы заплетены в косички, а в глазах — немой крик. Позади с гордым самодовольным видом стоял ее кукловод. Рука Гилберта вцепилась в ее плечо.