На стойке лежит гостевая книга в кожаном переплете. Джио открывает ее, длинными пальцами аккуратно, с почтением переворачивает страницы. Здесь есть столбец, куда посетители вписывают имя того, кого пришли навестить. Имя Вивьен не встречается нигде. Искала ли она компании или предпочитала обходиться без нее?
Пожалуйста, помоги мне. Помоги найти мужа.
Я нашла его, Вивьен, — думаю я. — Нашла. Он здесь. Посмотри.
Я снова звоню в колокольчик.
Настоящим облегчением для меня было узнать, что он разделяет желание Вивьен воссоединиться. Но сложно было догадаться, что он думает о ее нынешнем состоянии. Он принял известие о ее болезни стоически, как будто считал это неизбежным. Когда я рассказала, что она изображала Адалину, он кивнул и сказал:
— Она так долго была одна.
Мое терпение на исходе, я готова закричать, но внезапно мы замечаем силуэт худощавой женщины в конце коридора. Джио вскакивает даже раньше меня. Я не успеваю рассмотреть ее, замечаю только белые волосы и хрупкие плечи, прежде чем она исчезает за углом.
— Вот она.
Я не знаю, он это сказал или я. Но мы идем туда, Джио впереди, а я с трясущимися коленями и гулко бьющимся сердцем за ним.
Что увидит в ней Джио? Женщину, на которой женился, или ту, которую потерял? Кинозвезду или скорбящую мать? Жену, с которой ссорился, или ту, с которой занимался любовью? Кричащую на него мегеру или жертву, оплакивающую смерть их сына? Глядя, как Джио спешит вперед, я понимаю, какая вина давит на его плечи. Он сам подверг себя наказанию, не в силах вынести позора за то, что не смог рассмотреть в Изабелле существо, которым она была на самом деле.
Но все это больше не имеет значения. Не сейчас, когда до их встречи остались считаные минуты.
Позади нас раздается крик.
— Синьор, — пытается остановить его медсестра, — вам туда нельзя!
Джио толкает дверь, мы проникаем за нее и поворачиваем. Сразу несколько вещей происходит после этого. Во-первых, перед нами женщина с белыми волосами — она усаживается в кресло, и нам становится ясно: это не Вивьен. Но рядом с нами открыта дверь одного из номеров, а возле нее табличка: ВИВЬЕН ЛОКХАРТ.
Мы заглядываем внутрь, но ничего не можем понять.
Комната пуста, кровать не застелена.
Тишина.
Постель освещена зимним солнцем. Я вижу, как пылинки кружатся в столбе света. Где-то вдалеке лает собака.
— Вы ищете синьору Локхарт?
Я оборачиваюсь к медсестре. Она должна злиться, и я мечтаю, чтобы она злилась. Мечтаю увидеть гнев вместо беспокойства. Жду, что Джио заговорит. Но этого не происходит.
— Мы ищем Вивьен, — говорю я. Слова кажутся тяжелыми.