Не переживай, Адалина, это привратник со своей работой справляется.
Нагнувшись, я замечаю каплевидную заслонку. Нехотя она подвигается, обнажая замочную скважину. Я прижимаю к ней глаз. Лицо обдает холодом и затхлым запахом старья. Ничего не рассмотреть. Кто бы там ни был, его не видно в темноте.
В темноте. В тишине. В ожидании. Я тоже подожду.
Не окликаю, чтобы не услышала Адалина. Тревога расходится по телу, как зябь по залитому лунным светом озеру, и, если из-за двери раздастся ответ, мне не станет спокойнее, но вопреки здравому смыслу меня тянет к чему-то или кому-то там. Я уверена, что тот звук не сулил добра.
Вернув заслонку на место, я иду назад.
Ближе к лестнице я уже бегу со всех ног.
Вивьен, Лос-Анджелес, 1976 год
Мужчину, превращавшего все вокруг в золото, звали Джонни Лэйнг. Он представился с интонацией человека, привыкшего к тому, что все вокруг знают его имя, и Вивьен смутилась оттого, что слышала его впервые.
— Все в порядке, — сказал Джонни, он смотрел на нее, как лиса на открытую дверь курятника. — Я не думал, что ты в курсе, кто я. Это одна из многих вещей, которые мне в тебе нравятся, Вивьен. Ты… как бы это выразить? Неискушенная. Невинная. Нетронутая.
Нетронутой Вивьен считала себя в последнюю очередь, уж об этом ее отец позаботился. Но то, что Джонни так считал, ей нравилось. Он был умен и успешен, и если ему казалось, что в ней осталась капля чистоты, может, так и было. Он рассказал, чем зарабатывает на жизнь: «Я работаю в индустрии кино и могу узнать будущую звезду с первого взгляда». А Вивьен думала только одно: «Я сплю. Это сон». Вот ответ на ее отчаянные молитвы — бам! — он стоит прямо перед ней. Невозможно поверить, но это реальность.
Он повел ее поужинать в ресторан в центре и поведал о своих планах: проект тот и этот, она идеально подходит для любого. Это что, правда так легко? Или через пару часов она проснется и поймет, что все это ей приснилось? Неожиданно для себя Вивьен рассказала ему о своей жизни: о Гилберте, о порках, о побеге, обо всех демонах своего прошлого, которые изувечили ее и сделали уязвимой. Она была готова к тому, что рассказ не приведет его в восторг, что он скажет собирать вещи и ехать в Клермонт, как положено хорошей девочке. Но Джонни обращался с ней не как с девочкой, но как с королевой. Он был добрым, щедрым и волнующим. И, вопреки ожиданиям Вивьен, он держал слово.
Следующим утром роскошная машина остановилась у дверей ее захудалого жилища. Во второй раз Вивьен собрала свои пожитки в старую сумку и приготовилась отправиться в новый, неведомый мир. Голливуд. Главный приз.