Лжец.
Столько времени в больнице. Так почему же в окнах горит свет? Почему его блестящий «крайслер» был припаркован у дома? Вивьен знала. Он не был на работе. Он был там с какой-то женщиной, особенной настолько, что ее можно было привести домой. И сейчас они занимались любовью на простынях, на которых Вивьен никогда не спала. Они ужинали за столом, за которым Вивьен никогда не сидела. Принимали душ в ванной, в которую Вивьен никогда не входила.
Как он мог? Как он мог так с ней поступить?
Даже невзирая на доказательства, Вивьен не могла принять этого. Джио любил ее. Он не был таким, как остальные.
Они были любовниками, но ведь они были и друзьями.
Друзья не поступают так друг с другом, не так ли?
Минуты шли, пока не превратились в час. Или два. Она перестала следить за временем.
Вивьен все еще наблюдала за домом. Пока наконец кое-что не произошло. Около десяти в окне наверху появилась фигура. Женщина исчезла так же быстро, как и появилась. Костяшки Вивьен побелели. Слезы сменились яростью.
Она распахнула дверь машины.
Я поймаю их вместе, а потом выбью его чертовы глаза.
В бешенстве она перебежала через дорогу, мимо ворот, мимо его драгоценной машины, борясь с искушением поцарапать ее ключами, но решила сделать это на обратном пути и ударила кулаком в дверь. В голове она прокручивала все, что скажет предателю. Кто это? Кто она? Кто-то, кого я знаю?
Но правда ошеломила Вивьен.
Она не могла и подозревать, кем окажется эта женщина.
Италия, лето 2016 года
Максимо Конти не журналист. Мне не сразу удается осознать это, даже несмотря на то, что все, что он говорит, касается замка Барбаросса, а не меня. Я все жду, когда он заговорит о моих делах. Он местный, хотя и хорошо говорит по-английски. Его каштановые волосы ниспадают на лоб, а ямочка на подбородке делает моложе, чем он, вероятно, есть. Отмечаю мягкость его футболки. Жду, когда он скажет: Я все знаю о тебе, и вот условия сделки… Но он не говорит.
— Вы — Люси, — говорит Макс; заметив мое напряжение, он продолжает: — Не бывает так, что вы работаете в Барбароссе, но никто не знает вашего имени.
Он заказывает нам выпить. У него широкие темные руки, загрубевшие от работы. Этот человек явно не офисный работник, и уж точно не похож на наемного писаку из Лондона.
— Полагаю, это звучит… — он делает паузу.
— Жутко? — подсказываю я.
Макс неуверенно улыбается:
— Я видел вас в библиотеке.
— Вы следили за мной.
— Я хотел с вами поговорить.
Я перевариваю полученную информацию, пытаясь поверить, что он не тот, за кого я его приняла. Макс наполовину англичанин, наполовину итальянец. Его тетя работала в Барбароссе — он грустнеет, когда говорит об этом, поэтому я осмеливаюсь предположить: