синьора…» — извиняется он, и через пару секунд я понимаю, что пятьдесят евро пропали из заднего кармана моих джинсов. Но, попав на известную улицу пред красно-коричневым гордым куполом Дуомо
[4] с его богато декорированной кампанилой
[5], глядя на весь этот мрамор, сияющий на солнце розовым и белым, я вмиг забываю о неприятностях и поддаюсь очарованию Флоренции. Местные жители проносятся на мопедах, поднимая пыль с булыжных мостовых; пиццерии раскрывают ставни на время ланча; столики на разогретых солнцем террасах покрыты скатертями в бело-красную клетку; официанты лениво курят, отдыхая перед наплывом посетителей; вокруг бродят туристы в панамах, облизывая розовое мороженое-джелато
[6]; пес пьет воду из канала на Виа-дель-Корсо. Мы мечтали приехать сюда вдвоем. Он хотел привезти меня, обещал, что мы поплывем на лодке по реке Арно, будем есть спагетти и пить вино, гулять по Уффици
[7], а вечером дремать в Садах Боболи
[8].
«Забудь о Париже, Флоренция — самый романтичный город в мире».Автобус останавливается, и мне не терпится выйти, будто физическая дистанция может стереть воспоминания и я могу оставить его здесь, в пустом соседнем кресле.
Пересадка во Фьезоле[9] не занимает много времени. Сейчас я готова приехать туда, увидеть дом, встретиться с его владелицей и посвятить все свое время делам, никак не связанным с ним и с моей обычной жизнью. Папа очень хотел узнать, что, черт подери, я делаю.
— Италия? — вопрошал он. — Но почему? Что с работой? Ты что, уволилась, Люси? Что случилось?
Сестры вели себя как всегда. Софи позвонила с фотосессии, чтобы сказать мне, что я отказываюсь от должности, лучше которой мне никогда не найти. Хелен написала из своей роскошной квартиры на берегу Темзы, чтобы похвастать, что ее жених-адвокат стал партнером в своей фирме, и невзначай упомянула, что мне должен понравиться мой «короткий отпуск» во Флоренции, — но разве я не собиралась туда с парнем? От Тильды не было вестей уже несколько недель. Она занималась дайвингом в Барбадосе с неким серфером по имени Марк. В отличие от остальных, Тильда не поступила в университет. Это была, пожалуй, самая отчаянная моя битва в роли старшей сестры — попытаться убедить ее, что я знаю лучше, что ей нужно, хотя кто знает?
В последние годы мы не были особенно близки. В обычной семье могли и не заметить такого отдаления, но для меня они были всем. Благодаря им я повзрослела раньше времени, благодаря мне они могли дольше оставаться детьми. Забота о сестрах — это было для меня естественно, и мне никогда не приходило в голову жаловаться. Папа не мог справиться в одиночку, а девочкам было слишком рано в полной мере ощутить, как это — остаться без мамы. Мое сердце кровью обливалось от мысли, что она не увидит, как они сдают первые экзамены, идут на первые свидания, вступают в вечные союзы, как и положено девчонкам-подросткам, получают предложения руки и сердца, выходят замуж и рожают детей. И конечно, она никогда не увидит, как все это происходит со мной, но об этом я почему-то не думала. Я гордилась выпавшей мне ролью, но иногда мне в голову закрадывалась мысль о том, как бы сложилась моя жизнь, будь у меня возможность прожить подростковый возраст как обычная девчонка. Возможно, тогда моя первая любовь и первые ошибки не стали бы такой катастрофой.