Увидев раздутые бока сумкотары, гость преисполнился не только уважения, но и стремления как можно скорее завершить обмен – пока партнер не передумал. И он торопливо выпалил:
– Меняю!
В ответ дракон нанес еще один удар. Он улыбнулся.
Дети почему-то острее взрослых чувствуют эмоции. Костя уловил доброжелательность и улыбнулся в ответ.
– А еще у тебя такие есть? – неожиданно спросил крылатый.
– Сестра может сделать.
– Тогда неси, но смотри только: не попадись чужим, если сюда подойдут. А то ведь и мою пещеру могут найти.
– Уж не сумлевайтесь, господин Таррот.
Предстоящая операция на Балаклавском рейде наводила нехорошие предчувствия на командира «Морского дракона». Во-первых, он предвидел, что часть гранат (и скорее всего большую часть) придется отдать в распоряжение сухопутной батареи. Во-вторых, сама атака основывалась на предположении, что луна будет скрыта облаками.
Как бы то ни было, сигнальщика послали по лесенке наверх. По возвращении тот добросовестно доложил: никого, дескать, не видать и луны тоже. И Семаков решился.
– Ну, господа офицеры, с богом! Боцман, расставить матросов с шестами – оттолкнуться от обрыва в случае чего. Но чтоб никакого шума, никакого огня!
– Не извольте беспокоиться, ваше благородие, не в первый раз.
– Даю «Гладкую воду». Пошел, родимый!
Корабль вышел из грота совершенно бесшумно. Лейтенант Мешков мимоходом подумал, что гребной ял мог бы скрипом уключин выдать себя, а вот это чудо иноземной мысли – нет.
– Иван Андреевич, становитесь к штурвалу. Курс на зюйд, скорость по лагу пятнадцать, через четверть часа поворот на ост. Кроев, не занятым на вахте разрешаю отдыхать. Но курить – ни-ни!
Еще через полчаса «Морской дракон» взял курс на Балаклавскую бухту. Командир лично стал к штурвалу, а второй помощник поминутно сверялся с лагом, компасом и показателем возмущений в водяных потоках.
– Есть сигналы, Владимир Николаевич, – последовал доклад. – До берегов пока что далеко, а вот волны, разбивающиеся о корпус кораблей – те шумят. Попробую определить количество…
Командир потянул на себя рычаги. Скорость упала до несерьезных одиннадцати узлов. Через пять минут Шёберг доложил:
– Стоят, похоже, в линию; за четыре ручаюсь, но по карте для полного перекрытия должно быть еще два.
Командир с беспокойством поглядывал в небо. Облачность еще держалась, но восточный ветер ее уверенно разгонял.
– У нас двадцать минут на атаку, потом луна осветит – и пиши пропало.
Начарт уже был на палубе. Комендоры поспешили к своим местам. Подносчики распределились по трюму, подгоняемые шепотом Кроева (пользоваться дудкой ему запретили).