– Может, да. А может, и нет.
Райан вскидывает на меня глаза, и я вижу, что он понял намёк. Я хохочу, глядя, как он краснеет.
– Кто ты такой, Райан?
– Ты хочешь знать, какой я?
Я киваю.
– Почему такой качок, как ты, сидит в амбаре вместе со мной и надирается пивом, вместо того чтобы трахать половину учениц школы? Ты как-то не так себя ведёшь, как тебе бы положено!
Он пристально смотрит мне в лицо, пропускает вопрос мимо ушей.
– Что означает твоя татуировка?
– Напоминание.
Она означает свободу. То, чего у меня никогда не было. Моя судьба была предопределена задолго до того, как я сделала первый вздох.
– Вот, ты опять так делаешь, – говорит Райан.
Он снова дотрагивается до меня. На этот раз он прикасается к моему животу, но смотрит по-прежнему в глаза. Его пальцы бережно изучают моё пупочное колечко с камешком. Щекочут. Завораживают. Пьянят всё сильнее и сильнее. Это именно то, что мне нужно: захмелеть ещё сильнее, чтобы зацепило.
– Что ты скажешь, Райан, если я признаюсь тебе, что не хочу быть одна?
Его пальцы скользят по моему боку, тёплая ладонь ложится на изгиб моей талии, медленно-медленно вознося моё тело к небесам.
– Я скажу, что тоже не хочу быть один.
Фонарь мерцает, бросает тени на лицо Бет. Ошибки быть не может, я вижу предложение в её затуманенных голубых глазах, чувствую приглашение в кончиках её пальцев, скользящих по моему плечу. Сейчас, когда её чёрные волосы разметались по золотому сену, она напоминает мне современную Белоснежку: губы алые, как розы, кожа белая, как снег.
Сможет ли поцелуй вернуть Бет к жизни? Сегодня вечером она несколько раз позволила мне на миг увидеть ту девочку, что в ней прячется. Может быть, я смогу выманить её снова? Может быть, если я её поцелую… Нет, не поцелую. Я не принц, а это совсем не сказка.
Я тру лоб, пытаясь вернуть способность рассуждать здраво.
– Всё нормально? – спрашивает она.
– Да.
Нет. Мысли вздымаются и опадают в голове, как волны в океане. Уследить за ними всё труднее и труднее.
– Всё хорошо, – голос Бет становится вкрадчивым, как будто она насылает чары. – Ты слишком много думаешь. Просто расслабься.
– Нам нужно поговорить, – торопливо говорю я, пытаясь не упустить очередную мысль, но моя рука уже описывает медленный круг по животу Бет. Её тело оживает под моим прикосновением, это дрожь удовольствия, а я так хочу угодить ей.
– Нет, не нужно, – отвечает она. – Разговоры – это лишнее.
Я киваю, но одна мысль не отступает: мы должны поговорить. Я боролся с этой мыслью всю ночь, я боролся с тех пор, как впервые её увидел, но мне нравится, когда Бет говорит, потому что тогда она становится настоящей – её становится больше. А мне нравится, когда её много. Она мне нравится.