— Согласен, готов без принципов.
— Самый опасный, враг партии, ревизионист, уклонист, капиталист, Дэн Сяопин.
— За ним очень зорко приглядывают и наши спецслужбы, и много ещё кто. Просто так его не убрать.
— А как?
— Можно привлечь кое-какие криминальные банды на юге. За деньги они согласятся.
— О, а я и не подумала об этом. Молодец Ван. А кого из этого малоизвестного преступного сброда можно привлечь?
— Много кого: их мир велик, таинственен и очень многообразен: «Чёрные Драконы», «Летающие драконы», «Ползающие драконы» их там и чёрных, и желтых, и зелёных, и красных, и ещё куча всяких — с хвостами и без хвостов, зубастых и клыкастых, видимо невидимо. И каждая банда имеет численность более тысячи человек. И все готовы убивать, грабить и прочее.
Мадам бурно захлопала в ладоши. Ярко накрашенные губы сложились в ехидно-заманчивую улыбку.
— Вы меня очень развеселили и обнадёжили, верный Ван. Хорошо развеселили. А то в последнее время, кроме злобства, неуважения и интриганства, ничего вокруг не замечаю. Вы по молодости, случайно этак, между кровавыми боями не играли в спектаклях? Можно даже лукаво с надеждой добавить, в главных ролях.
— Не приходилось, уважаемая мадам, не владею сим трудным и почётным искусством. Искусство не для практиков. У меня болезненно отсутствует чувство и сентиментального, и возвышенного, и романтичного.
Мадам помахала пальчиком.
— Но вы сейчас так игриво и интересно рассказали про эти преступные конторы, что я заподозрила вас в отличном знании этой для нас сейчас особо важной проблемы и искусством интригующего монолога. Скажите мне — а почему их ещё там не ликвидировали?
— А зачем? Те, кто сотрудничают с нами, пусть ещё пока живут.
— Тоже верно.
— Это по-государственному.
— Так, как и когда нашу важную миссию можно сделать?
— Контора генерала Чу профессионально владеет этим вопросом. Выделит группу ликвидаторов, даст им задачу и всё. Просто, как в книжках.
— Так можно дать ему это задание?
— Он подчиняется Хозяину и премьеру.
— Почему так всё ограничено? Бюрократы.
— Закон системы — вертикаль и слепое подчинение. Иначе всё рухнет, как костяшки домино.
— А как этому генералу можно сказать?
— Я поговорю. Он добрый, хороший, генерал.
— Ну, ну. Тряси мне голову, любимый заместитель. В этих службах нет и не может быть добрых и хороших. Это не общественное объединение, где собираются только духом слабые, нытики, отщепенцы.
— Ну, во всяком случае, не последний негодяй.
— Вот это правильней. Молодец. Тебе, верный Ван, надо сценарии писать. Но мне, в данном случае, важно не переговоры, а, чтобы дело было сделано.