— Генерал, вы все еще считаете, что полковник в данной ситуации прав.
— Даже более, чем.
— Но вы сами слишком пристально держали его под своим жестким контролем.
— Да, сэр. Но это и принесло свои положительные победные итоги. Полковник оказался на высоте данного положения.
— Стоит его поощрить?
— Да, сэр.
— Ну, что же. Я доволен вами. Значит, Усаму вы предлагаете держать под особым контролем?
— Да, сэр. Его папаша миллиардер. Ему нет проблем в горных пещерах создать свои надолго законспирированные базы. На папины деньги, на наши технические и военно-научные возможности. У пакистанца, старика Эмира, на двадцати миллионах баксах башня покосилась на плечах. Усама миллиарды вкинет в дело своих интересов. Он мусульманин.
— Вы меня, генерал, как-то очень крепко напрягли.
— Что делать? Монахи мне многое передали из области психоанализа. Имея дело с ними, я не менее, чем на половину, сам стал монахом.
— С чем и поздравляю вас, генерал.
— Спасибо, сэр.
— Хорошо. На этого молодого агента Ладена мы заведем особую папку, в особом сейфе, в особом отделе. Если у него тоже крышу сорвет, мы для него нового Чейза найдем.
— Дай-то бог не опоздать. Будем надеяться. Он с пятьдесят шестого года? Еще пока учится?
— Да. А вы откуда знаете? Его дело находится под грифом «Совершенно секретно».
— Я же генерал, господин директор. В оперативном отделе. Я должен это знать.
— А-а. Да, да. Прыткий арабчик еще очень молод. Семнадцатый сын в семье. Учится. А вы его уже под особый надзор взяли.
— Если бы ему было двадцать два, двадцать три, я бы особо не остановился на нем. А девятнадцать лет — это через чур маловато. Кто его рекомендовал?
— Резидент Саудовской Аравии.
— А как вышли на пацана?
— Я не в курсе, но поинтересуюсь. Но и вы можете запросить документы для ознакомления. Я вам дам официальное разрешение.
— Спасибо, сэр.
— Озадачили вы меня, генерал. Крепко озадачили. Но нам нужны разные способные агенты. И арабы, и негры, и азиаты. Всякие нам нужны.
— Понимаю, сэр. Сам также приглашаю на службу способных и полезных ребят во всяких неожиданных местах.
— Да, к слову. А ваш парнишка? С какого времени он с вами?
— Господин полковник, он с трёх лет воспитывался в уединенном буддистском монастыре, в районе восточного Тибета. У него нет никого из родни. Он полный сирота. Он не имеет ничего. Три года на нашей базе в Южной Корее обучался. Его духовные отцы-монахи — это философы и мирные люди. У них нет амбиций по переделу мира. Они сотрудничают с нами. За это время они только пользу приносили нашему департаменту. Один Ван чего стоит. А ведь ему под сто лет.