— Тогда надо подобрать хорошую команду, знающую историю, культуру, гражданское общество Китая.
— Давайте сделаем.
— Согласен. Дэн будет в опале. Он предложит нам несколько полезных кандидатур по Китаю. Станции вещания можно расположить в Японии и на Тайване.
— У нас имеются в этих странах станции вещания: мы просто добавим к ним предложенные кандидатуры. Я, думаю, и вы им поможете. Политическую обстановку среди пауков Пекина вы лучше знаете и больше можете сказать, не опасаясь преследования со стороны служб Китая.
— Да и люди Дэна знают, как искуснее предъявить будущие планы народу.
— Хорошо. Совет Безопасности эти предложения поддержит. Да, интригующее, сомнительное времечко предстоит в Китае до окончательной кончины Великого Председателя.
Директор снова возбуждённо заходил взад-вперёд по большому кабинету вдоль длинного стола заседаний.
— Неплохо, неплохо, — удовлетворённо бормотал он, — подумать есть над чем. Госсекретарь и президент будут удовлетворены услышанным. Главное, чтобы было ослаблено давление на Тайвань. Можете и передать это Хуа Гофэну при личной встрече или через генерала Чу. Мы поддержим Хуа, он должен поддержать наши предложения. И как там с планом: один Китай две экономики?
— Они к этому идут.
— Тоже, уже хорошо. Прозондируйте почву по Гонконгу и Макао. И ещё — как нам защитить Дэна?
— Пока никак. Вмешательство в его политическую карьеру только навредит ему. Никто не должен знать, что он пользуется поддержкой иных сил, пусть и моральной. Его время ещё не пришло.
— Хорошо. Спешить не будем. Осторожность, осторожность и ещё раз осторожность. Братья полковники: Динстон и Хьюз понадобятся вам?
— Да. Мы разработали программу как опорочить Цзян политически и убрать её, как физического конкурента Хуа Гофэна. Потом и Дэна обратно вернут в государственную политику.
— Молодцы. Мне импонирует наш полковник — самому Динстону пятьдесят девять лет; но, хорош молодец: гонору у него на несколько двадцатилетних. В Тибете пока тихо, генерал?
— Да, сэр, сейчас все основные дела в Пекине. Скоро и трупы на сцене валом появятся. Мао пока ещё просто усиленно думает, на ком остановиться. Ему плохо без мощного адреналина смерти. Наверное, такой адреналин даёт надёжное лекарство от опасных болезней.
— Очень может быть: все диктаторы, удивительно долго живут. Мао не исключение. Сам Хуа думает бороться с коррупцией?
— Мы это не обсуждаем. Не время.
— В принципе, правильно. Но, Председатель Мао крепко цепляется за жизнь, даже тибетских старейшин приобщил к своему оживлению. И как это они умудряются?