— Товарищ Председатель, — генерал потирал кисти рук, стараясь говорить убедительно и правдиво, — внешне он спокойно и, даже скажу, стоически перенёс удар и политическое неудобство момента.
Мао подленько захихикал.
— Молодец! Как говоришь! Загляденье для политического уха. У него ведь были великие планы. Грандиозные. Есть в нём государственник. Но, нельзя бежать и скакать, кричать впереди начальника. Я ещё далеко не умер. Я сейчас хорошо себя чувствую. Даже такое чувство, что все болезни исчезли. Неужели чужая кровь, чужое горе, хорошо лечит? Так и доктором великим стать можно. Сколько японцы убили наших людей во Вторую Мировую?
— Много.
— Главный контрразведчик, ты должен говорить цифрами. Здесь не грех и завысить цифры.
— Несколько десятков миллионов.
— Правильно. Несколько. Сорок, пятьдесят миллионов. Неважно. Как бы нам красиво шумную, патриотическую кампанию против японцев развернуть?
— Лучше повременить. Не время.
— Почему? Они позволяют американским атомным кораблям заходить в свои порты. А нам это не надо. Прикажи архивистам и историкам всё, по преступлениям японцев, на территории Китая, найти. Всё и вся.
— С этого можно.
Как всегда, скромно согласился генерал.
— Сколько времени для этого надо?
— Год минимум.
— Долго. Прикажи организовать специальные институты по этой теме. Пусть наберут, увеличат штаты способных специалистов столько, сколько необходимо.
— Хорошо.
— Следующее: как Хуа Гофэн себя чувствует на месте премьера.
— Ждёт ваших указаний.
— Каких?
— Кого включить в правительство.
— Пусть сделает списки, обсудим.
— Легко сказать. Без вашего согласия нет смысла списки составлять.
— Пусть думает. Ко мне вход только со списком министров.
— Хорошо. Вашу супругу включать в списки?
Мао удивлённо нахмурился, неопределённо пожал плечами.
— Знаешь, о ней я как-то не подумал. Пусть включит её в общий список резервной группы. А там подумаем. Скоро она придёт ко мне, я спрошу, кого она из своих сторонников хочет видеть в правительстве. Как ты думаешь, будет она искренна?
— За своих она будет бороться. И это, несомненно. Но на какие места в правительстве она метит?
— О-о, силовые структуры все, плюс финансы, иностранка, провинции. Это даёт неограниченную власть.
— Я боюсь вас одного с ней оставлять.
Мао замер. Пристально уставился перед собой.
— Ты думаешь, она посмеет?
— Вы прекрасно знаете, истерики в ней хватает. Сумасбродная. Она не может себя контролировать в спорных вопросах.
— Это верно. А её советники?
— Она их уберёт и всё.
— Сволочильная.
— Да. Но зачем ей личная власть над огромной страной? Примет ли её элита партии? А народ? В нас слишком сильны традиции прошлого, не получится революционно это менять. Не стоит ли кто невидимый для нас за ней?