А однажды соседки по комнате подложили ей в кровать дохлую лягушку, и Юля вся в слезах принесла ее мне. И расстроена была не розыгрышем, а тем, что лягушка мертвая. Я взяла у нее лягушку, и пока Юля плакала, сбегала в парк и поймала живую. А потом, как музыку, слушала, как соседки Юли визжали на весь интернат, когда она принесла в комнату живую лягушку, и объявила всем, что Аня Иванова — то есть я — ее оживила.
Но чаще я просто советовала Юле не обращать внимания, когда одноклассники пытались над ней подшутить. И постепенно розыгрыши сошли на нет. Но мы с Юлей дружить не перестали.
И что же? Не прошло и полгода, как Юлю удочерили! Все были просто в шоке. В интернат приехала женщина, и Юля была на неё похожа, как будто на самом деле её дочка! Женщина сказала, что увидела Юлю на сайте интерната, на который зашла совершено случайно, увидела, как девочка на нее похожа, и решила удочерить. Вскоре счастливая Юля уехала с мамой в другой город.
— Послушай, Анька, — прямо сказала мне однажды Олеська, которая ненавидела меня с моего первого дня в интернате. — Все, с кем ты дружишь, находят себе семью. Я ведь знаю, ты меня терпеть не можешь, так же, как и я тебя. Мы уже в шестом классе, и шансов попасть в семью у нас всё меньше. Но если ты сделаешь так, чтобы меня удочерили, тебе не придется терпеть меня еще четыре года, а может, и все шесть.
— Я не могу это сделать, — ответила я. — Я же не волшебница, и магии на свете нет. Или ты готова признать, что она существует?
— Нет, ее не существует, — сказала Олеся. — Но ты же не будешь спорить, что тем, кто с тобой дружит, невероятно везет?
— Не буду, — ответила я. — Но ты хоть дружи со мной, хоть не дружи, тебе всё равно не повезет.
Олесе нечего было на это ответить. Она была первой, кто начал смеяться над моей верой в магию и доказывать, что ее нет. Ей пришлось смириться, что я не могу ей помочь, и она смирилась, но затаила обиду.
Годы шли, а никто за мной не приходил. Семь лет уже я не принцесса, а просто Аня Иванова. Неужели навсегда?..
Наш поселок стоял недалеко от того леса, где я вошла в этот мир. Несколько раз я убегала из интерната, чтобы найти в лесу ту поляну и попытаться вернуться домой. Хотя мне было всего восемь лет, когда я здесь оказалась, я хорошо запомнила дорогу. Рядом с тем местом, где я вышла на шоссе, стояла старая корявая береза. Потом мне нужно было пройти между двух сосен, стоявших на опушке отдельно от других деревьев, и идти прямо, никуда не сворачивая. Через несколько минут я выходила на поляну. Вставала в центре, и читала заклинание перемещения. И до боли в глазах всматривалась, надеясь увидеть серебряное сияние портала.