А мне безразлично, бедный он или богатый. Он мне нравился, и всё. И не за то, что красивый, и не за то, что поверил мне. Просто нравился. Наверное, это и есть любовь?.. Как же приятно, когда он меня обнимает… Мне не было так приятно с тех пор, как меня обнимали мама и папа.
И я тоже обняла Игоря. Мы даже через толстые зимние куртки чувствовали друг друга. И нам было жарко, несмотря на февральский мороз.
— Я тоже тебя люблю, — сказала я.
В тот день мы пропустили ужин, так нам не хотелось расставаться.
Я впервые с тех пор, как попала в этот мир, почувствовала себя счастливой. Мы гуляли по заснеженным аллеям и разговаривали, словно заново узнавая друг друга, и разговорам не было конца.
— Ты мне давно уже нравишься, — признался Игорь. — С тех пор, как увидел тебя.
— Но тогда тебе было всего двенадцать лет! Почему же ты раньше не сказал? — удивилась я.
— Боялся, что ты подумаешь, будто я дружу с тобой только потому, что ты — талисман удачи.
— Это просто совпадения, — засмеялась я. — В этом мире у меня нет никакой магической силы.
— Но ты всё равно талисман удачи, случайно или намеренно. Вот я и ждал, пока выйду из того возраста, когда усыновление еще возможно. Если бы меня кто-нибудь усыновил, мне пришлось бы отсюда уехать. А я не хотел. А после шестнадцати лет редко кого усыновляют.
— Ты отказался от шанса жить в семье из-за меня?
— Да ни от чего я не отказывался. Шансов практически не было. Поэтому и жалеть не о чем.
И я тогда тоже подумала, что мне не о чем жалеть. Если бы я не попала в этот мир, я не встретила бы любовь. А если бы я осталась в своем мире, меня, скорее всего, убили бы. Правитель всегда опасается быть свергнутым, если остался хотя бы один наследник бывшего правящего рода. Тем более, если этот правитель пришел к власти незаконно.
Анхельм и некоторые другие колдуны знатных и древних магических родов постоянно мечтали захватить трон. Чаще всего Анхельм. Наш и его род вели родословную от общего предка, поэтому Анхельм считал, что имеет такие же права на трон, как и мы. Он вообще считал, что Эвайноны недостойны править страной. Потому что в нашем дворце не было настоящей роскоши, утверждал он. Да, у нас было мало слуг, и дворец не обладал такой пышностью, как у соседей. Он говорил, что мы жили, почти как крестьяне. Я других королевских дворцов не видела, но мой мне нравился, и он был гораздо роскошнее любого крестьянского дома, в которых я бывала. И я не понимала, как наш дворец может быть еще роскошнее.
Я чувствовала хоть и небольшое, но удовлетворение, думая, что Анхельм постоянно боится за свою жизнь, зная, что я где-то существую. Он ведь понятия не имеет о том, что я не могу вернуться. Мне нравилось думать, что он вздрагивает от каждого шороха в нашем дворце, каждое мгновение ожидая удара в спину. Наверное, правильно, что меня отправили в мир без магии. Если Анхельм и искал меня в других мирах, чтобы убить, то ни за что не догадался бы искать здесь. Пожалуй, я еще смогу привыкнуть, и полюбить этот мир.