Старик огляделся. Было еще темно, на востоке едва-едва посерело. Если Пиотровский оставил тут свою фурманку, лошадь наверняка сама потащилась в Бычинец.
– А что это вы там, пан Пиотровский? – спросил старик. – Свалились, что ли?..
Но ответом ему был лишь тихий стон.
«А может, это городские устроили?» – размышлял мужик. От людей из города он всегда ожидал самых паскудных вещей.
Он попробовал ногой склон, подумал и, вернувшись к лошади, отвязал веревки, служившие вместо вожжей, потом связал их тугим узлом, прикрепил к колесной оси и, держась за них, спустился вниз.
– Пан Матеуш, подайте голос, а то темно, – сказал старик и позвал: – Где вы?
– Воды!.. – услышал он совсем рядом.
Возчик наклонился и нащупал плечо.
– Да нет у меня воды, откуда ж? Надо вам вылезть наверх. А где ваша лошадь?.. Верно, сама домой пошла?.. Ну, мне вас не поднять, вы уж сами попробуйте встать.
Он притоптал ногами мусор, уперся и дернул безвольное тело.
– Да двигайтесь же! Давайте! Сам я не смогу.
– Не могу.
– О-о-о! Вот уж и не могу! Так поднатужьтесь. Не подыхать же вам тут.
Руки Баньковского наткнулись на густую жидкость, облепившую волосы. Он понюхал свои пальцы и спросил:
– Да вас что тут, убивали?
– Не знаю…
Крестьянин задумался.
– Так ли, сяк ли, а подыхать вам тут нечего. Тьфу!.. Осторожно, у меня тут веревка имеется, ежели сумеете подняться, то уж как-нибудь подтянетесь.
К лежащему, видно, потихоньку возвращались силы, он пошевелился раз, другой, но снова сник, хотя Баньковский поддерживал его как только мог.
– Ну, делать нечего, – решил старик, – надо идти за помощью. Верно, люди уже съехались.
Он выкарабкался наверх и через несколько минут вернулся с двумя помощниками, которым объяснил, что какие-то варшавские бандюги убивали тут Пиотровского из Бычинца. Мужики без лишних разговоров взялись за работу и вскоре вытянули раненого, которого уложили на телегу старика Баньковского. Спасенный, впрочем, почувствовал себя лучше, потому что смог усесться и начал жаловаться на холод.
– Вот же паскудники, хорошо, хоть в штанах оставили, – ругался один из мужиков.
– Надо бы в комиссариат, – заметил другой.
Баньковский пожал плечами.
– Да не мое это дело. Подвезу его до Бычинца, все равно по дороге, а там пусть его сыновья делают что хотят. В отделение они пойдут или еще куда – пусть сами решают.
– И то верно, – поддакнули мужики. – Чего там, их дело и есть.
Старик подсунул под голову лежащего мешок с сеном, уселся на голые доски и шевельнул вожжами. Когда они выехали на шоссе, возница уселся поудобнее и задремал. Кобыла и сама хорошо знала дорогу.