Гриффин прошагал в ванную. Закрыл дверь, снял штаны и шагнул в душевую кабину. Он второй раз за вечер принимал душ, под струями горячей воды он намылился, а затем взял в руки член и начал дрочить, думая о Мэйли в его рубашке. Он представил, как толкнул ее на кровать, наблюдая за задравшейся рубашкой, открывшей ее стройные ноги, светлую полоску волос, совпадающих с цветом ее бровей, и влажные половые губы, жаждущие его члена…
Он резко работал рукой, доводя себя до оргазма. Жалкий неудачник, дрочащий в душе, фантазируя о своей помощнице.
По возвращению в Нью–Йорк он убьет Гретхен Петти, можете в этом не сомневаться.
Пятью минутами позже он уже лежал в пижамных штанах в кровати, когда услышал стук в смежную дверь. Он напрягся и встревоженный ринулся к двери. – Мэйли? – позвал он. Может, к ним снова пытались проникнуть?
Когда он распахнул дверь, она стояла там и все еще в его рубашке. Она прижимала к груди подушку и смотрела на него покрасневшими и блестящими от слез глазами.
– Можно мне, – замялась она и, всхлипнув, продолжила. – Можно мне поспать с вами?
***
Божечки, Гриффин Верди был просто великолепен без рубашки.
Не то, чтобы она до этого считала его страшным. Он хорошо выглядел в дорогом костюме с бабочкой, зализанно намертво волосами. В этом образе он казался холодным и неприступным. Но сейчас, после душа, с влажными растрепанными волосами и без рубашки, позволяющей ей разглядеть мышцы, не свойственные ботанику.
У Гриффина была отличная грудь. Просто невероятная. Фигура в форме треугольника: широкие, сильные плечи и тонкая талия. Грудь практически гладкая, а вниз от пупка спускалась тонкая полоска темных волос, которую Мэйли посчитала весьма очаровательной. Она удивилась, увидев на плече черную татуировку в форме черепа со знаками доллара в глазницах. Его королевское занудство сложно было назвать любителем татуировок.
Но Мэйли она понравилась. Она делала его обычным. Возможно, он не такой уж правильный и зажатый, как она думала.
Именно эта татуировка придала ей храбрости постучать в его дверь после того, как они разошлись по своим комнатам. Она долго думала и сомневалась, боялась услышать отказ, а потом долгую, унизительную тираду о том, что он думает о ее просьбе. А так как в этот момент ее нервы были на пределе, то это бы окончательно ее добило.
Но он не рассмеялся ей в лицо и не оскорбил. А просто открыл дверь шире, позволяя войти.
И Мэйли почувствовала такое облегчение, что могла даже его поцеловать в знак благодарности. Но она сдержалась, хотя поцеловала бы, если бы он был заинтересован в подобном от такой деревенской девушка, как она.