Бансабира поднялась, отставила бокал.
– Ну что же вы все делаете сами! – посетовал Гистасп, торопясь вслед.
– Потому что у меня есть руки и ноги, Гистасп. И ты не мой оруженосец.
– Но я все равно ваш подданный. – Мужчина поставил свой бокал туда же, рядом с графином.
Бану опять вернулась в кресло. Недавнее напряжение быстро спало, и теперь Бану чувствовала себя спокойно.
– Может, открыть ставни? – покосился на окно альбинос. – Сидите в темноте, как узница.
– Лучше кликни Лигдама, – возразила женщина. – У меня страшно тянет плечи.
Гистасп вскинул брови, наблюдая за госпожой из-за спины.
– А я не подойду?
– Если не совсем криворукий – сгодишься, – безразлично отозвалась тану.
Гистасп застыл на месте, как примороженный: надеялся, конечно, но не ожидал получить положительный ответ. Неуверенно приблизился, осторожно приспустил ворот халата, робко положил руки Бансабире не плечи. Замер: под одной из рук желтели пятна убывающих синяков, оставленных Змеем еще в первой тренировке с Бану.
– Так долго? – выдохнул он.
Бансабира чуть повернула голову и скосила взгляд, чтобы понять, что мужчина имеет в виду.
– Как всегда, – отвернулась обратно. – Если Гор хватает, делает это так, будто или не отдаст никому, или оторвет сам.
Гистасп, отметив, что сказанное не содержит противоречия, принялся аккуратно массировать плечи и основание шеи. Он старался ничем себя не выдать, но эти двое давно уже общались столь близко, что Бану кожей чуяла, когда у подчиненного свербит внутри от вопросов или сомнений. Зачастую она не спрашивала, а если вдруг интересовалась, то сугубо из желания поиздеваться, не ответив. Но случалось и иначе.
– Да говори уже.
Гистасп, радуясь, что Бану не видит его лица, широко улыбнулся, прикрыв глаза:
– Я понимаю, что раньше у вас, видимо, не было выхода. Но почему вы сейчас позволяете ему так с вами обращаться?
Бану всерьез задумалась.
– Ну, – протянула через паузу, – потому что он просто не умеет никак иначе.
– Тогда зачем вы вообще видитесь с ним?! – Мужчина обалдел, от недоумения сжав пальцы намного сильнее. Бану недовольно ойкнула. – Вам что, нравится, когда вас бьют?! Даже если вспомнить Нера…
– Гистасп, замолкни.
– Ответьте, прошу вас.
Бансабира запрокинула голову, встретившись глазами с мужчиной, который тоже наклонился к ней за мгновение до этого и больше не шевелился.
– Никому не нравится, когда его бьют. – Бану вернулась в первоначальное положение, намекая, чтобы Гистасп продолжал. – Но, сражаясь с Гором, я всегда чувствую, как становлюсь сильнее. Со времен беременности я стала намного больше полагаться на тебя и других офицеров, а это не всегда правильно. Полагаться надо только на себя, и для этого надо знать, на что годен в одиночку. Я стала забывать о простых вещах в окружении солдат, рядом с Гором я вспоминаю о них снова.