Налетевший ветер совсем не походил на ветер, а скорее напоминал течение воды в реке. Неторопливо соприкасаясь с открытым лицом и принося с собой боль миллиона иголок, с жадностью вонзающихся в кожу.
Хотелось закричать, но вдруг пришло озарение — это невозможно.
Здесь не было воздуха, не было кислорода. Тут самого понятия атмосферы не существовало. Как и запаха. Совсем.
Почему я еще не умер — непонятно.
Глаза стали слезиться, в них будто насыпали песка, а тело совсем перестало слушаться, превратившись в застывшую статую.
Зеркала закружились в хороводе, медленно приближаясь маленькими размытыми ураганчиками. В голове возникло понимание смертельной опасности. Острые куски легко нашинкуют слабое беззащитное человеческое тело, не оставив после себя ни капельки крови.
Гулкий удар сердца…
А потом я вдруг ощутил, что не нужно опасаться стеклянных вихрей они не успеют ничего сделать, мое тело и без этого стремительно умирало, распадаясь на клеточном уровне.
Как же там: рыбы не могут жить на суше, а животные в воде.
Вот и я так же — упал под воду и не могу выплыть обратно, погибая от враждебной среды.
Не может трехмерное существо находится в многомерном пространстве. Эта пагубно, здесь разрушалось все не принадлежащее этой реальности.
Еще один удар сердца…
Действуя на рефлексах, я нашел панель быстрого доступа с режимом нейронной сети. Каким-то чудом она все еще отображалась полупрозрачной полоской на правой стороне зрения.
Трудная, почти невозможная сосредоточенность зрачков на иконке. Победа. Пиктограмма «Живительного исцеления» окрасилась из бесцветного серого в насыщенный цвет активации. Наниты начали работу помогая изнемогающим имплантам на регенерацию, не справляющимся с сильными повреждениями.
И сердце опять сокращалось, разгоняя кровь по венам организма.
На краткую секунду показалось, что мне уже лучше, что еще чуть-чуть и все будет в порядке.
Тело вновь оживет, страшная боль исчезнет, и я смогу двигаться.
А затем опять появилось чувство близкого конца.
И еще один удар сердца…
* * *
Пустотная станция «Эвердил». Центр медицинского обслуживания.
— Ну что с ним? Он выживет? — спросила Эвелин.
Воинственная девушка-хагг требовательно уставилась на штатного доктора больницы.
За прозрачной пластиковой дверью-стеной находилась лучшая палата с самым дорогой медкапсулой, какие использовались на станции. Где вот уже на протяжении трех часов лежал Маркус Крайд никак не приходя в сознание.
— Это очень необычный случай, — ответил врач, отодвигаясь чуть назад.
Напористость вооруженной особы его совсем не радовала.