- Давайте все-таки внесем ясность, сэр, - предложил я. - Куликовский - действительно российский офицер, но в настоящее время находится в отпуске по семейным обстоятельствам.
- Какие такие обстоятельства вынуждают его бомбить Кейптаун? - попытался возмутиться посол.
- Я же говорю - семейные. Открою вам тайну - он не только влюбился в мою сестру Ольгу, но и ухитрился добиться взаимности. Я вовсе не считаю, что счастье сестры нужно приносить в жертву династическим интересам, но все же не могу разрешить ей выйти замуж за простого офицера в невысоком чине. Но за признанного героя - совсем другое дело! Вот он и совершает подвиги во имя прекрасной дамы, как какой-нибудь рыцарь короля Артура.
- Но почему именно в Африке?
- А где еще ему развернуться? Боевые действия достаточной интенсивности сейчас происходят только там. Устройте войну еще где-нибудь, и он, вполне возможно, туда переберется.
- Но ведь из России недавно отбыли еще три аэроплана с экипажами!
- Может, они тоже в кого-нибудь влюблены? - предположил я. - Если вам интересно, могу попытаться узнать.
Однако сэра Чарльза гораздо больше беспокоил основной вопрос из тех двух, с которыми он ко мне пришел, а именно - как вообще паровой аэроплан может пролететь такое расстояние?
- Понятия не имею, сам бы многое отдал, чтобы это побыстрее узнать, - совершенно честно ответил я и с чувством глубокого удовлетворения увидел, что Гардинг мне ни на йоту не поверил.
- Как только я что-нибудь узнаю, могу с вами поделиться.
И это тоже было чистейшей правдой. Обязательно поделюсь! Но, во-первых, не задаром, а во-вторых, не сразу, а в наиболее подходящее время. Но все же - что этот Ромео ухитрился сделать с бедной «эмкой», отчего она приобрела явные черты стратегического бомбардировщика? Не ядерный же реактор он поставил котел подогревать! Хотя, блин, в ЮАР уран точно добывался…
Глава 18
Давно, когда я еще был не императором, а всего лишь цесаревичем и первым советником при царствующем брате, я озвучил ему планы развития парламентаризма в России. Вот только царствовал Николай очень недолго, и все дела свалились на меня. Даже те, которые при нем особо и не выделялись - например, обеспечение собственной безопасности. И тот самый парламентаризм тоже, но, поглубже вникнув в проблему, я решил не спешить. Это ведь такое дело - вляпаться легко, а поди потом отмойся! Дело в том, что, как совершенно правильно сказал Маркс, труды которого я новой жизни изучал не менее прилежно, чем в прежней - бытие определяет сознание. Или, как задолго до него было постулировано в русском народном творчестве - сытый голодного не разумеет.