Кинга искренне рассмеялась.
– Ландшафтный дизайнер с маниакально-депрессивным психозом?
– Врач-специалист констатировал, что ты вылечилась, – упрямо заметила Ася.
– А судебный приговор – два года условно – из моих документов кто вычеркнет? – Вопрос Кинги, заданный невинным тоном, повис в мертвой тишине.
Ася долгим-долгим взглядом смотрела на женщину. Та выдержала взгляд, не моргая. Наконец журналистка испустила вздох отчаяния.
– Удивишь меня еще чем-нибудь? Или пока что у тебя все?
– Ты не спросила, за что меня осудили.
– Думаю, в свое время ты сама мне расскажешь.
– Расскажу.
Они глядели друг на друга – наполовину враждебно, наполовину дружелюбно.
– Раз это всего лишь два года условно, ты не могла натворить ничего ужасного.
– Да, ничего особенного. Я поколотила полицейского. И не только…
Ася искренне рассмеялась, недоверчиво качая головой.
Кинга тоже улыбнулась, но ее улыбка мгновенно растаяла. Как она может вот так шутить над тем, что совершила? Неужели ее сердце уже сплошь изъедено безразличием? Неужели она простила себя? А может, начала забывать? Первый четверг месяца – всего через несколько дней. Пора отправляться в лес около Быдгоща. Быть может, на этот раз она отыщет хотя бы воспоминание о любимой малышке… Ничего более она не желала.
Новая квартира и впрямь отлично подходила для благополучного начала новой жизни, а по сравнению со скамьей на Центральном вокзале или норой под сараем дачника казалась Кинге воплощением роскоши. Коту тоже перемены пришлись весьма по душе. Подняв хвост, он гордо обошел свои новые владения, затем запрыгнул на старый шатающийся диван, который вместе со шкафом, стулом и столиком и составлял всю меблировку махонькой комнатки, и довольно замурлыкал.
Кинга вела себя не настолько уверенно. Она стояла на пороге комнаты и… боялась сделать шаг. Такой подарок от Аси, что ни говори, обязывает: так или иначе, это ведь подарок, по крайней мере пока она сама не оплатит залог и первую квартплату… Если она сделает шаг, этот шаг обяжет ее… обяжет оставаться в живых. И лишит свободы. Придет конец бессмысленному шатанию по улицам, конец бесплатной еде в Обществе святого Альберта, конец ночевкам в вонючей ночлежке и в норе, которую она собственноручно выкопала, выстлала тряпками и обрывками матраца.
Кинге предстоит вновь стать членом цивилизованного общества со всеми плюсами и минусами. Вскоре о ней вспомнит жаждущая дани налоговая инспекция, затем пенсионный фонд, и… посыплется лавина официальной корреспонденции. Придется восстановить документы, индивидуальную карту проезда (когда она в последний раз оплачивала проезд?), книжку квартирных квитанций… Начнут приходить счета за воду и электричество… Кинга в панике попятилась назад, к входной двери; но с Асей такие номера не проходят!