— Нет, монсеньор. — Я потупил взор. — Не успел.
— О-ох, — гулко простонал професс, известие о гибели Якова совсем выбило его из колеи, теперь он как никогда выглядел всего лишь измученным долгой болезнью стариком. — Нужно предать братьев земле… — сказал он, прикрыв глаза ладонью. — Пойди и помоги остальным… Нас теперь вдвое меньше, чем прежде. Нам теперь придется делить любой труд поровну.
Я склонился, чтобы поцеловать профессу перстень.
— Нам некуда отступать, брат Помидорушек. Или мы одолеем этого дьявола, или погибнем, — сказал он и закашлялся. На его губах выступила кровь. Я почему-то уже не сомневался, что это — именно кровь, а не окрашенная марсианской пылью слюна. Интуиция — это возможность предугадать, какой из множества сценариев квантового мира воплотится в жизнь.
А потом мы нашли их, и это стало бы самым большим открытием в истории человечества, если бы на Земле имели возможность о нем узнать.
Началось все достаточно обыденно. День не предвещал каких-либо прорывов. Собственно, мы ничего и не ждали, все были как на иголках, все боялись собственной тени. Стройка остановилась, исследования остановились. Биолабораторию закрыли, собранные образцы и записи Якова уложили в контейнер и оставили в пустом трюме «Святого Тибальда». Мастерскую закрыли. Печь, в которой некогда обжигали кирпичи, давно остыла. Брошенные под открытым небом стройматериалы постепенно заносило песком.
— Профессу Габриелю становится хуже, — сказал Аллоизий, собрав остальных в оранжерее. — Нужно, чтобы кто-то присматривал за ним днем и ночью.
Экзорцист стоял возле стеллажа с ящиками, в которых у меня дозревали бурые помидоры, и рассеянно перекладывал плоды с места на место, будто что-то смыслил в сортировке. Маттео и Томаш сидели на койке. Я, чтоб не терять времени даром, занимался подкормкой: отмерял по литру смеси воды и удобрений на каждый куст, а затем тщательно, с молитвой, выливал под корень.
Томаш поднял руку, словно школьник.
— Я присматриваю за принтерами, за кораблем, за энергосистемой. Я присмотрю за профессом, мне не сложно. И не нужно далеко отходить от корабля.
— Хорошо. — Аллоизий подергал себя за оттопыренную губу. — Тогда я приведу в порядок солнечные панели: хочу поработать на свежем воздухе в одиночестве и подумать. Маттео, ты бери Овоща и иди с ним на речку за рыбой: мы слишком налегаем на остатки корабельных запасов, а нужно переходить на местные ресурсы.
— Не пойду я с Овощем, — неожиданно проворчал Маттео. То есть проворчал он вполне ожидаемо, поскольку это была его обычная манера общения, а вот столь категоричный отказ мы слышали от него впервые. — Яков подозревал, что Овощ может быть причастен к смерти наших братьев. А потом мы нашли Якова мертвым, а Овощ стоял у его тела в невменяемом состоянии, — пояснил он. — Вы как хотите, а я с ним никуда не пойду.