Вроде бы еще не задержан: санкцию должен дать еще и шариатский суд.
* * *
МВД Ингушетии опровергло информацию о том, что полпред президента РФ Валентин Власов находится в настоящее время в Ингушетии. В Назрани считают, что Власова по-прежнему прячут в Чечне.
Однако чеченские правоохранительные органы уверены в том, что Власов вывезен из республики, и направили запросы в МВД Северной Осетии и Ингушетии с просьбой содействовать поискам заложника. Подключение Осетии к поискам объясняется опасением, что территория Ингушетии может использоваться похитителями Власова как транзитная.
* * *
Бригада, занимающаяся расследованием убийства редактора калмыцкой газеты Ларисы Юдиной, пока не установила мотивы этого преступления, хотя непосредственные исполнители арестованы. Обвиняемые перекладывают вину друг на друга.
Юдина была убита в квартире-притоне одного из микрорайонов Элисты, после чего тело вывезли на окраину города и бросили на берегу пруда.
Газета «Версия» публикует интервью с дочерью генерала Рохлина Еленой и ее мужем Сергеем Абакумовым.
Из рассказа Сергея Абакумова о той трагической ночи. «Все собрались в начале двенадцатого. Я самый последний приехал, уже отец был, и Аленка была. Везде муссируется, что там пьянка была, — неправда. Две бутылки сухого вина на шесть человек: родители, мы и охранник с шофером. Теща еще потом выпила полстакана пива. Все! Причем тесть приехал совершенно трезвым.
В шесть утра раздался звонок. Звонил Саша — помощник его и охранник: „Сергей, срочно бросайте все и приезжайте на дачу, случилась беда. Не по телефону…“ Через двадцать минут звонит Тамара Павловна: „Я все беру на себя. Я не хочу, чтобы пострадала семья. Срочно приезжайте“. Мы приезжаем. Конечно, состояние у нее совершенно неадекватное. Она говорит: „Убила не я, все беру на себя только потому, что следующей пойдет Лизавета (наша дочь — ее внучка), потом Игорь, потом мы“. То есть это было четко заявлено. С ее слов, как было: в доме были посторонние. Это был сумбурный рассказ. Надо сказать, что еще в декабре месяце Тамаре Павловне угрожали. Мы тогда не поверили…»
Елена о матери: «Она была в каком-то таком состоянии… Все движения какие-то несвязные. Она говорила, говорила… Я видела сумасшедших людей, они так себя не ведут. Я знаю свою мать. Она, во-первых, не способна на любой вид агрессии. От вида чужой царапины ей плохо».
Еще о матери: «Она всегда говорила: „Я слишком много в него вложила. Я его довела до генерала, я его сделала таким“. Ну, как все женщины говорят».
Елена об отце, который в ту ночь предложил им остаться ночевать: «Мы заупрямились, хотя в принципе можно было остаться, но мы не любим дачу, мы там не жили никогда. Он пошел нас провожать. У нас с ним никогда не было ни поцелуев, ни разговоров, как-то мы сами по себе жили, характеры у нас похожие, и в то же время мы с ним как-то обособленно друг от друга держались, и вдруг он начинает меня ни с того ни с сего целовать. Понимаете, он будто прощался».