Никогда тридцать футов не казались мне таким огромным расстоянием. Но шестое чувство, каким наделены животные, удерживало гнедого от падения в пропасть, и я слышал у себя за спиной непрерывный цокот его копыт по камням.
На этот раз Уолт не издал ни единого звука. Он неподвижно стоял, пока мы не прошли в нескольких ярдах мимо него, только потом повернулся и пошел следом.
Меньше чем через полмили тропинка, спускаясь, расширилась и перешла в небольшую долину. И там, где меня должен был встретить Уолт, нас ждал еще один человек. Он притоптывал ногами, чтобы согреться.
Сэм Китченс. Он держал другую лошадь.
Сэм, засветив сильный фонарь, осмотрел каждый дюйм той, которую привел я, а я в это время держал его лошадь.
— Он? — спросил я.
— Да, — кивнул Сэм, — это Крисэйлис. Никаких сомнений. Видите, ниже плеча у него маленький шрам? В два года, когда он рвался себя показать, порезался о металлический столб ворот. И еще вот эти черные точки, вроде веснушек, дорожкой идут у него по животу. И видите, как закручиваются эти волосы у него на ногах? Я готов поклясться в любом суде: это Крисэйлис. Если понадобится, позовите меня.
— Вам пришлось обращаться к ветеринару из-за этого пореза?
— Да, — кивнул Сэм Китченс. — Ему наложили несколько швов.
— Хорошо, — вздохнул я, подумав, что и ветеринар может стать свидетелем. — Тогда забирайте и позаботьтесь о нем.
— Кто бы подумал, что я увижу его посреди ночи в Скалистых горах? — усмехнулся Сэм. — Но в любом случае, не беспокойтесь, я позабочусь о нем.
Сэм опытной рукой повернул гнедого и отправился к туристскому лагерю в миле отсюда, куда он, Уолт и Сэм Хенгельмен приехали с лошадиным фургоном.
— Вам уже поздно возвращаться на ранчо. Поедемте с нами, — предложил Уолт.
— Встречу вас в Айдахо-Фолс, там, где условились, — покачал я головой.
— Возвращаться небезопасно для вас. — Уолт чувствовал себя неловко.
— Все будет нормально. Вы только проследите, чтобы два Сэма все сделали, как договаривались. Они еще до рассвета должны тронуться в путь. У них есть счет на покупку?
Уолт кивнул и посмотрел на большого горного пони, которого я держал под уздцы.
— Он стоил пятьсот долларов. Гнедая лошадь без всяких отметин. Ей лет семь или восемь. Как вы и велели. Это записано в счете, и эту лошадь мы и везем в фургоне, если кто-нибудь спросит. Сэм Китченс сам ее выбрал. Он сказал, что это как раз такая, какая вам нужна, и не надо платить тысячи долларов за чистокровного скакуна.
— Этот гнедой выглядит прекрасно. До свидания, Уолт.
Он молча стоял, пока я вспрыгнул на спину лошади и подобрал поводья. Я кивнул ему, повернулся и поехал в обратный путь по каньону.