— Думаешь, это он? — усомнилась Рита.
— Думаю, убийца как-то узнал, что у Светланы Поликарповны есть редкий старый гребень. Участковый говорит, полиция считает основной версией то, что убийца — профессиональный скупщик всякого редкого старья. Я погуглил в Интернете, там до фига сайтов, где такие вещи продают и покупают. Да и всяких магазинов с антиквариатом еще больше. Это если не брать в расчет частных коллекционеров. Светлана Поликарповна, видимо, продавать гребень отказалась, за что и заплатила жизнью. Внук вполне мог сболтнуть кому-то из знакомых о существовании у бабки такой редкости, но нам нужно понять кому.
— И ты действительно считаешь, что если он не сказал полиции, то скажет нам?
— Нам — едва ли, — усмехнулся Марк. — А вот Лере скажет.
— Ах ну да, Лера, — протянула Рита.
Он наклонился к ней чуть ближе и заглянул в лицо.
— Так что, ты с нами?
— Зачем я вам? Никого же оживлять не нужно, а больше у меня нет достоинств.
— Может, мне нравится твое общество?
— Ты говорил, что не лжешь без надобности.
— Я и не лгу.
Рита повернулась к нему, разглядывая его лицо в полутьме веранды.
«Не смей, Рита, — велела она себе. — Не смей снова им увлекаться и верить подобным заверениям. Он самовлюбленная сволочь, и когда вы вернете этот гребень, снова ею станет. Наступать два раза на одни и те же грабли будет по меньшей мере глупо».
И тем не менее, ей страшно хотелось согласиться.
— Я нашла работу, — она все еще искала пристойный аргумент отказаться.
— Но ты же не работаешь сутками.
— Иногда работаю.
— Я уверен, мы найдем варианты, — он лукаво подмигнул ей, и Рита не удержалась, хоть и понимала, что уже через пару часов, когда он уедет, она будет жалеть.
— Ну ладно.
— Отлично, — Марк широко улыбнулся. — А теперь, пожалуй, я съем кусок торта. Исключительно ради здоровья твоей бабушки.
Рита рассмеялась и тоже положила себе кусок, зная, что будет жалеть и об этом.
***
Такси за Марком приехало без четверти одиннадцать, и Рите вдруг показалось, что кто-то украл у нее эти лишние пятнадцать минут. Все оставшееся время Марк развлекал ее рассказами о забавных клиентах, о том, что происходило у них эти три недели, которые они не виделись, и снова походил на того самого Марка, каким он был до того, как открылся Рите самовлюбленным гадом. Она заставляла себя помнить о том, что его поведение сегодня снова лишь игра с целью расположить ее к себе, но с каждой проведенной с ним минутой получалось все хуже.
Пообещав позвонить ему в воскресенье вечером, когда вернется в город, Рита махнула рукой удаляющейся машине и вернулась в дом. Из-под двери бабушкиной комнаты выбивалась тусклая полоска света, поэтому она зашла к ней.