Но главный подарок для Анечки ее папа приберег. В самый разгар вечера он подвел к дочери для более близкого знакомства небезызвестного продюсера — и тот торжественно пообещал юному дарованию сделать ее настоящей певицей.
Дело в том, что Анечка страстно желала петь, причем считала себя куда талантливее многих звезд не только российского, но и западного эстрадного небосклона. А между тем в элитном доме в Лялином переулке, где она проживала вместе с мамой, Еленой Владимировной, и волнистым попугайчиком Питом, соседи не раз стучали по трубам, когда Анюта начинала «заливаться соловьем».
Знакомство со знаменитым продюсером так необыкновенно вдохновило девочку, что под конец торжества, уже довольно накачанная шипучкой, она вздумала порадовать гостей мягким стриптизом и эксклюзивным исполнением песни собственного сочинения, подозрительно смахивающую на композицию из репертуара Бритни Спирс. В ней она эротично грозила неизвестному молодому человеку показать ему, что такое страсть настоящей женщины. При этом нервически дергала попой и зачем-то постоянно хваталась руками за свою грудь. Начинающей «поп-диве» казалось, что она божественна.
Однако в это самое время Анин любимый Степа Мараев куда-то тихо вышел из зала. Причем вместе с подругой-одноклассницей именинницы.
Анечке стало обидно. До такой степени, что она бросила петь где-то на середине, вернулась за стол, прямо на глазах у мамы и папы достала из сумочки пачку «Вог», и с удовольствием затянулась. Елена Владимировна среагировала мгновенно. Понимая, что вид курящей дочери неминуемо вызовет в Германе приступ ярости, она стремглав подлетела к ней, выхватила сигарету и быстро затолкала обратно в сумку.
— Не кури при отце, дура, — ласково шепнула любящая мать на ушко дочери и, поцеловав ее в макушку, спокойно отправилась на свое место.
Анечку все это окончательно достало. Она накинула на худенькие плечи шиншилловый полушубок, подарок папы, и выбежала на улицу, где долго целовалась на холоде с обворожительным папиным водителем Лешей. За этим занятием была поймана мамой и получила парочку крепких оплеух.
Шофер Леша отделался серьезным предупреждением и решил забыть о хозяйской дочке… до завтрашнего утра.
Вскоре после пышного дня рождения Анечка вернулась к матери, и Герман теперь постоянно находился в дурном расположении духа — он считал, что в этом есть доля вины Даны, ее присутствия в доме. На самом же деле, Ане наконец-то надоел шофер Леша и торчать постоянно в отцовском доме стало скучно.
Роман же, напротив, как-то встрепенулся, ожил. Как-то даже пригласил Вику сходить вместе на премьеру модного мюзикла.