Титания вновь рассмеялась, и смех ее звонкими серебристыми колокольчиками рассыпался по комнате.
— Ох, няня! Дорогая моя няня! Ты всегда умела подбодрить меня, и, разумеется, ты права. Да, пожалуй, это будет славно — уехать отсюда и более не выслушивать каждодневные упреки в том, что папа совершил большую ошибку, женившись на маме.
— Ее действительно послал ему сам Господь Бог, — сказала няня, — и твой отец всегда считал ее даром Небес. Никогда за всю свою жизнь я не видела человека счастливее, а ты просто помни об этом, когда они опять начнут говорить тебе всякие гадости.
— В общем-то, они говорят не совсем так, — ответила Титания. — Все дело в том, как они смотрят на меня и каким тоном обращаются, словно нашли меня в сточной канаве.
Няня легонько встряхнула ее.
— Ты не должна так говорить. Я всегда учила тебя, даже когда ты была совсем еще крошкой, во всем видеть светлую сторону, а в людях — только хорошее. Если они люди неприятные и сварливые, то им от этого гораздо хуже, чем тебе. Никогда не забывай об этом.
— Ах, няня, если бы ты только знала, как я тебя люблю! Если мне и впрямь придется уехать, обещай, что будешь писать мне каждый день, рассказывать, как поживает Меркурий, и смешить всякими историями, иначе я буду просто сидеть и плакать, пока не вернусь домой.
— Нет, ты не станешь делать ничего подобного. Твой отец очень рассердился бы, узнав об этом.
Титания на мгновение задумалась, а потом сказала:
— Ты права, няня, он бы устыдился меня, если бы я убежала от настоящего приключения! А ведь именно это меня и ждет. А если мне придется задержаться там дольше чем на полгода, то я на коленях приползу к королю и стану умолять его позволить тебе приехать ко мне.
— Чему-чему, а этому не бывать, — пробормотала себе под нос няня.
Она достала чистый носовой платок, вытерла им слезы Титании, после чего посмотрела на часы.
— Если хочешь знать мое мнение, — сказала она, — то ее милость уже наверняка желает, чтобы ты кое-что для нее сделала, и поднимет шум, если ты не явишься сию же минуту.
— Да, няня, — со вздохом согласилась Титания. — Пожалуй, мне и впрямь пора сойти вниз и узнать, что от меня требуется. Теперь-то я понимаю, почему, будучи в Лондоне, мы только и делали, что ходили по магазинам. А я все никак не могла взять в толк, к чему ей столько нарядов.
— Они станут ее приданым. И я совершенно уверена в том, что до вашего отъезда мне придется перешивать их все.
Титания расцеловала старушку в обе щеки.
— Я люблю тебя, няня. Ты всегда заставляешь меня смеяться, когда мне хочется плакать.