Сделав глубокий вдох, я произнесла тихо, но четко:
– Не стоит винить меня во всех грехах Подмира.
– Не во всех, – согласилась Гленна. – Только в том, что ты не смогла дать им отпор.
Из носа вылетела струйка дыма, я проговорила, стараясь держать себя в руках:
– Я бы не смогла. Перестань меня обвинять. Лучше послушай. Им нужен цветок вечности. Они действительно называют его точкой сборки. Но, по-моему, им не все известно. А это нам на руку.
Дайна повернула ко мне большие водянистые глаза и спросила:
– Что ты имеешь ввиду?
Видя, как смотрит на меня эта красивая, и наверняка богатая в своих кругах девушка, ощутила уверенность, а когда заметила, что и Гленна наблюдает с интересом, под кожей потекло тепло, гнев немного утих.
Я проговорила:
– Они ищут четвертую девушку. Ну и флаг им в руки. Пускай ищут. Но почему?
– Потому, – стала пояснять Гленна, – что не известно, где расцвел цветок. Нужно иметь все стихии, чтобы иметь доступ к разным средам.
Я кивнула и сказала:
– Да. Примерно это же сказал Посредник. Но не сказал, зачем.
– Еще бы. Стал бы он.
– Не знаю, почему вы родились в Подмире, – продолжила я. – Но я специально была послана с миссией. Нужно доставить цветок в хранилище. Если он попадет не в те руки, случиться беда. Вы мне поможете?
Гленна фыркнула и произнесла:
– Помочь поможем. Да только чему помогать? Нам бы самим кто помог.
В голове неожиданно вспыхнул огонек, стал разрастаться и посылать струи пламени в разные стороны. Мысли забегали быстрее, но уже более ясные и четкие.
– Погодите, – проговорила я. – Дайте сообразить.
Дайна с Гленной переглянулись и замолчали, а я вдруг ощутила себя настоящей предводительницей, той, к которой прислушиваются, с чьим мнением внезапно стали считаться. Но сообщать им о четвертой стихии, которая очень даже мужчина, еще какой мужчина, не стала, боясь, что могут проболтаться. Пусть даже не нарочно, а под пытками.
Пока девушки переглядывались, будто мысленно обменивались словами, я стала оглядывать камеру.
Сделана она на славу. Толщина стекла в ладонь, такое не разбить. Углы и стыки аккуратные, даже швов не видно. Идеальное место, из которого не сбежать. И на полу вода по щиколотку.
Дайна проговорила мягко:
– Разве можно что-то сделать? Мы заперты.
– Всегда можно что-то сделать, – ответила я, скользя взглядом по стеклянным стенам. – Во всяком случае, начинаю в это верить. Нельзя не верить. Иначе можно ложиться и складывать лапки. А у меня пол, между прочим, залит холодным.
Я наклонилась и стала вглядываться в воду, в которой время от времени, вместо моего, мелькает черное лицо с углями вместо глаз. Пол темницы такой же стеклянный, как и стены, но сама камера стоит на земле, черной и жирной. Видимо дополнительная защита от огня. Хотя не знаю, как могла бы пробиться сквозь воду.