Честно. Ничего не скажешь. Не придерёшься.
— Значит, я повезу Избыгнева на этот ваш загадочный объект. А какие у меня гарантии, что я вернусь оттуда живым. Там ведь такая секретность… — я только руками развёл.
— Честно говоря, — в обычной своей раздражающей манере заявил Вышемир, — у вас, гражданин Готлинд, нет никаких гарантий, что вы из этого здания выйдете живым. Ретивого Духовлада есть кому приструнить. Не стоит особенно рассчитывать на него и его чоновцев.
Если я на что и рассчитывал, так это на револьвер в кобуре. Как бы то ни было, а этого хлыща я застрелить успею. И мощный стол его не спасёт. Надо только посильнее оттолкнуться сапогами от его столбообразных ножек, повалиться на пол и расстрелять в гада весь барабан. А там уж будь, что будет.
— Нам нет резона убивать вас, Готлинд, — в этот раз Вышемир обошёлся без набившего оскомину «гражданина». — Вы отличный летун. Лучше всех управляете безразгонником. Конечно, на вас уже кипу доносов написать успели, — он картинно вынул из ящика стола внушительную стопку густо исписанных листов, кинул её на стол между нами. — Все хотят завладеть вашим «Ястребом». Ни одному из них, естественно, не дали ход. Вы ценны именно как летун. В дальнейшем вас решено использовать для связи с объектом. Так что можете быть спокойны, Готлинд. Вы вернётесь с объекта живым и здоровым. Считайте это пробным полётом.
Я говорить ничего не стал. Даже плечами пожимать поленился. Всё уже решено за меня. Впрочем, ничего удивительного в этом нет. Люди, подобные Вышемиру, успели отвыкнуть оттого, что другие могут иметь своё мнение.
— К сожалению, — продолжал Вышемир, — сегодня вы из этого здания, действительно, не выйдете. Но ничего страшного в этом нет. Я и сам иногда живу здесь, когда не нахожусь на объекте. Тут имеются вполне приличные комнаты – получше ваших летунских общежитий. По крайней мере, одна комната на одного человека.
Мне на ум тут же пришла фраза «одиночная камера». Но делиться этим с Вышемиром я не стал.
Тот тем временем поднялся из-за стола. Обошёл его. Я тоже встал на ноги. Усаживать меня обратно на стул Вышемир не стал. Он направился к двери.
— Сейчас я покажу вам, — сказал он, — на чём мы полетим к объекту.
Мы вышли из кабинета. Снова зашагали по коридорам. День близился к середине – и по ним сновало существенно меньше народу. Зато папок у них в руках как будто прибавилось.
Вышемир вывел меня из здания через «чёрный ход». Оказывается, позади него находилась небольшая лётная площадка. Отлично выравненная и утрамбованная. На ней даже лёгкий аэроплан мог разогнаться и взлететь без каких-либо проблем. Однако стоял на этой площадке совсем не лёгкий аэроплан.