– Ох! – вырвалось у нее
– Тебе что, больно? – спросила Пирс, стараясь унять дрожь в голосе. Еще пара секунд столь близкого контакта – и она за себя не ручается. Ее бедра уже дрожали, а мышцы на животе свело. – Боже, как же с тобой хорошо.
– Что? – переспросила Уинтер сквозь нахлынувшие на нее непонятные ощущения.
– У тебя что-нибудь болит? – пробормотала Пирс, стараясь подавить охватившее ее желание.
– О нет, – быстро ответила Уинтер. Все совсем наоборот.
Она мельком задумалась, была ли Пирс всегда такой жаркой. Даже через одежду Уинтер чувствовала, как горит тело Пирс. Это было крепкое и сильное тело, но разительно отличавшееся от мужского, привычного для Уинтер. Впрочем, ей уже давно не доводилось быть с кем-нибудь так близко. Со всей осторожностью Уинтер перекатилась в сторону и легла на спину рядом с Пирс, уставившись в пожелтевший потолок с разводами.
– Что мы имеем в итоге? – спросила Уинтер.
Пирс села на ступеньку и уперлась локтями в колени. Как будто мало того, что я буду ходить на взводе целый день без всякой надежды на скорое облегчение?! Она потерла шею: мышцы там занемели, потому что ей пришлось удерживать голову на весу, чтобы не дать ей удариться о ступени. Потом Пирс аккуратно поводила спиной из стороны в сторону.
– Похоже, все работает. Ты как?
– Хорошенько ударилась коленной чашечкой, – призналась Уинтер, отлично понимая, что Пирс, возможно, спасла ее от куда более серьезной травмы. Она с осторожностью вытянула ногу и согнула ее несколько раз. – Спасибо тебе.
– Дай-ка взглянуть, – Пирс спустилась на несколько ступенек вниз, наклонилась и обхватила обеими руками голень Уинтер.
– Подтяни штанину, чтобы я могла осмотреть колено.
– Да все в порядке, только синяк…
– Я сама решу. Возможно, потребуется сделать рентген.
– Послушай, нам же нужно делать обход…
– Господи, ты собираешься спорить со мной через каждое слово? – с раздражением сказала Пирс.
– Я лишь пытаюсь сэкономить нам время. Мы должны обойти пациентов.
– И мы их обойдем, как только проверим, что с тобой. Так что давай тяни вверх штанину.
Уинтер пришлось подчиниться: Пирс нависла над ней, и ей некуда было деться. Под коленной чашечкой у нее была ссадина сантиметров в десять, которая уже опухла. По просьбе Пирс Уинтер выпрямила ногу, наблюдая, как пальцы Пирс ощупывают ее колено. Золотые руки – во всех смыслах этого слова. Уверенные, умелые и нежные, они словно порхали над ногой, благодаря чему этот процесс, хотя по сути был медицинским осмотром, приобретал интимный оттенок. Уинтер всегда чувствовала доверие со стороны своих пациентов, а теперь сама ощущала это доверие по отношению к Пирс.