Вспомнив приказ, Пино извлек из бардачка записку с адресом на Виа Данте. Искать не придется. Он не хотел тревожить раны на руке, а потому подергал туда-сюда рычаг переключения передач, чтобы найти наиболее удобное положение руки. Потом проверил сцепление, определил все передачи. Безымянным и большим пальцами правой руки повернул ключ зажигания. Мощь двигателя вибрацией отдалась в рулевом колесе.
Пино отпустил сцепление. Пружина педали резко вернула ее в исходное положение. Ладонь Пино соскользнула с рычага переключения передач. Машина дернулась и заглохла. Он посмотрел на механика – тот издевательски ухмылялся.
Не обращая на него внимания, Пино еще раз завел двигатель и на сей раз осторожно отпустил сцепление. Он прокатился по двору гаража на первой и второй передаче. Улицы в центре Милана строились в те времена, когда другого транспорта, кроме гужевого, не существовало, а потому, мягко говоря, были узкими. За рулем мощной машины Пино чувствовал себя словно в небольшом танке, маневрирующем по петляющим проулкам.
Водители двух встречных машин, завидев генеральский флажок на капоте, тут же уступили ему дорогу. Пино поставил машину на тротуар чуть дальше того дома на Виа Данте, который был в записке.
Несколько прохожих недовольно посмотрели на Пино, но протестовать никто из них не осмелился – видели генеральский флажок. Пино вытащил ключи зажигания из замка, вылез из машины и вошел в холл небольшого многоквартирного дома. На табуретке у закрытой двери близ лестницы сидела старуха в очках с толстыми стеклами, она прищурилась, словно тщетно пытаясь разглядеть Пино.
– Мне в три-бэ, – сказал он.
Старуха ничего не сказала, только кивнула и подмигнула ему за линзами очков. Он решил, что она чокнутая, и пошел по лестнице на третий этаж. Проверил часы. Ровно в шесть сорок он резко постучал в дверь.
Послышались шаги. Дверь открылась внутрь, и вся жизнь Пино изменилась.
Горничная, сверкнув на него голубыми глазами и улыбнувшись, сказала:
– Вы – новый водитель генерала.
Пино хотел ответить, но вид девушки так ошеломил его, что он потерял дар речи. Сердце колотилось в его груди. Он попытался что-то сказать, но у него не получилось. Лицо горело. Он подсунул палец под воротничок и в конечном счете просто кивнул.
– Надеюсь, машину вы водите не так, как говорите, – сказала она, рассмеявшись, играя косой светло-рыжих волос одной рукой, а другой приглашая его в квартиру.
Пино прошел мимо нее, ощутил ее запах, и голова у него закружилась так, что ноги подкосились.
– Я горничная Долли, – сказала она у него за спиной. – Можете называть меня…