Пино перевел. Лейерс встретил вопрос с удивлением, – оказывается, дуче знает о его любовнице, – но ответил:
– Моя жена бесится по разным поводам, но о Долли она не знает. Чем могу вам служить, дуче?
– Почему фельдмаршал Кессельринг всегда присылает ко мне вас, генерал Лейерс?
– Он мне доверяет. И вы доверяете мне.
– Я вам доверяю?
– Разве я когда-нибудь делал что-то такое, что поставило бы под сомнение мою честь?
Муссолини налил себе вина, покачал головой:
– Генерал, почему Кессельринг настолько не доверяет моей армии, что не хочет использовать ее в боевых действиях? У меня столько преданных, хорошо подготовленных фашистов, которые хотели бы сражаться за Сало. Но они сидят в своих казармах.
– Я этого тоже не понимаю, дуче, но фельдмаршал гораздо лучше меня разбирается в военных делах. Я всего лишь инженер.
Зазвонил телефон. Муссолини схватил трубку, послушал и сказал:
– Ракеле?
Диктатор отвел трубку от уха, поморщился, и визгливый голос его жены ворвался в комнату с пронзительной четкостью.
– Партизаны! Они присылают мне стихи, Бенито. Одну строчку, которая повторяется снова и снова: «Мы вас всех отведем на Пьяццале Лорето!» Они обвиняют меня, тебя, твою сучку-любовницу! Она за это сдохнет!
Диктатор бросил трубку на рычаг. Вид у него был потрясенный. Он посмотрел на Пино, пытаясь понять, что тот слышал. Пино проглотил комок в горле и принялся разглядывать рисунок на ковре.
– Дуче, у меня много дел, – сказал Лейерс.
– Готовитесь к отступлению? – усмехнулся Муссолини. – Побежите на перевал Бреннер?
– Готская линия пока держится.
– Я слышал, в ней появились прорехи, – сказал дуче и пригубил вино. – Скажите мне, генерал, правда ли, что Гитлер строит последнюю цитадель? Где-то под землей в германских Альпах, куда он удалится с самыми преданными своими сторонниками?
– Много всяких слухов ходит. Но я ничего конкретного не знаю.
– Если да, то найдется ли для меня место в подземной крепости?
– Я не могу говорить за фюрера, дуче.
– Я слышал иное, – сказал Муссолини. – Но от имени Альберта Шпеера вы, по крайней мере, можете говорить? Архитектор Гитлера наверняка должен знать, есть ли такое место.
– Я задам вопрос рейхсминистру, когда мы будем говорить в следующий раз, дуче.
– Мне нужна будет комната или две, – сказал диктатор, наливая себе еще вина.
– Я запомнил, – ответил генерал. – А теперь прошу меня извинить. У меня совещание в Турине.
Муссолини хотел было возразить, но зазвонил телефон. Он поморщился, взял трубку. Лейерс повернулся и двинулся прочь. Пино зашагал следом, слыша голос Муссолини: